«Новая» продолжает серию материалов, посвященную трудовым будням тех, кто попал в «список сенатора Кардина». Сегодня — вторая серия рассказа об одном дне из жизни судьи Елены Сташиной, наибольшую известность которой (помимо приговоров оппозиционерам, чиновникам, предпринимателям) принесло участие в деле Магнитского. 12 ноября 2009 года Сташина продлила ему срок содержания под стражей и отказалась приобщить справки о медицинском состоянии на основании отсутствия печати, факсимильных подписей начальника СИЗО и его зама по медицинской части. Через 4 дня Магнитский скончался в СИЗО.
— Нет. Я не признаю вину. Друг «потерпевшего» — работник ФСБ. Этой структуре нужны были для галочки посадки, они подбросили мне деньги. Чему у меня есть доказательства, которые суд приобщить, к сожалению, отказался.
— Всё, граждане! Время истекло, освобождайте помещение.
Действие происходило в Тверском суде Москвы днем 10 августа. Тот, кто не признавал своей вины, а также его собрат по несчастью через два часа получат сроки от судьи Елены Сташиной и отправятся по этапу. Освободить «помещение» «граждан» просит конвой, подразумевая под «гражданами» тележурналистов. Заседание вовсе не было закрытым, просто уж очень много любопытного говорил обвиняемый, и потому конвой традиционную протокольную съемку перед оглашением приговора, видимо, решил побыстрей завершить.
Для судьи Сташиной это был один из очередных приговоров, не больше не меньше. С одной лишь разницей — на этот раз Сташина вынесла компромиссное решение: обвинение прокуратуры перенесла в приговор практически полностью, но вот сроки наказания дала маленькие. Впрочем, те, кому предстоит провести за решеткой еще 1,5 года (столько же они уже просидели), не должны были находиться за этой самой решеткой до приговора. По закону.
Им вменялась чисто «предпринимательская» статья — «покушение на мошенничество» (ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ). А статья эта наравне с рядом других «предпринимательских» подпадала под поправку президента Медведева, внесенную им еще в апреле прошлого года в статью 108 УПК — запрет ареста по экономическим статьям. Поправку эту судья Сташина, как и многие ее коллеги, спокойно проигнорировала. И вот теперь, продержав обоих фигурантов под стражей 1,5 года до приговора, добавила им по небольшому, видимо, в ее понимании, символическому реальному сроку — 3 и 2,5 года (прокуратура просила выше — 5,5 и 4,5 года), взыскала миллион в пользу «потерпевшего» и вышла в дамки — обвинительный приговор, как этого кому-то очень хотелось, теперь есть.
«Новая» уже писала об этом деле. По данным следствия, помощник руководителя Росрыболовства Игорь Бакулин и его друг, предприниматель Александр Васильев «покушались» на взятку от руководителя ряда коммерческих организаций за содействие в победе на проводившемся Росрыболовством аукционе по распределению квот на добычу тихоокеанского лосося. «Потерпевший» Иварс Грунсбергс якобы вышел на Бакулина, с которым был давно знаком, а Бакулин якобы сказал ему, что может повлиять на исход аукциона: если Грунсбергс хочет, чтобы победили его фирмы, нужно заплатить. Договорились о 250 000 долларах за 5 лотов. Посредник, через которого шли деньги, по версии следствия, — тот самый друг Бакулина Васильев, сидящий теперь рядом на скамье подсудимых. Аукцион состоялся. Из обещанных 5 лотов Грунсбергс выиграл 4, а значит, делает вывод следствие, был обманут Бакулиным.
Подсудимые в ходе процесса выдвигали иную версию, говоря, например, о том, что в 2010 году все ведомства спешили отметиться перед президентом, поставившим на повестку дня борьбу с коррупцией. ФСБ надо было отчитаться, в том числе и по Росрыболовству, которое оно курировало, как и другие ведомства, и в котором трудились прикомандированные сотрудники спецслужбы. В столе Бакулина сотрудники ФСБ «обнаружат» долларовые купюры (9 штук, по $100 каждая). Купюры из так называемых «меченых» денег. Иных денег, кроме личных денег Бакулина (часть его личных средств следствие арестует, часть согласится отдать семье), не находят. Правда, экспертиза по этим купюрам почему-то не проводилась — ну чтобы установить, брал Бакулин в руки эти деньги или нет.
Сам Бакулин утверждает, что деньги подбросили ему в стол ночью накануне ареста сотрудники ФСБ, которые знали, что в Росрыболовстве круглосуточно работают камеры видеонаблюдения, а потому записи стерли. Этот факт, по словам подсудимого, подтверждает запись разговора его брата с одним из сотрудников ФСБ, состоявшегося уже после ареста: якобы в ходе беседы тот сообщил, что деньги в стол Бакулина попали не без помощи чекистов.
Еще Бакулин в ходе процесса признавал: да, на аукционах бывают «договорняки» между участниками — всем нужно получить выгодные квоты. Но повлиять на ход и результат аукциона Бакулин, по его словам, не мог — влиять могут только сами участники. Говорил это в суде и глава Росрыболовства Андрей Крайний, вызывавшийся в качестве свидетеля: «При проведении аукциона сидит комиссия из 15 человек, и участники аукциона предлагают цену. Ведется диктофонная запись» (судья Сташина на протяжении всего процесса почему-то отказывалась приобщать и прослушивать аудиозапись этого аукциона).
А еще Бакулин говорил, что Грунсбергс действительно предлагал ему деньги. Он отказался, но просил — если аукцион пройдет успешно — отдать деньги его другу Васильеву, которому срочно нужны были средства на лечение тяжелобольной жены. На том и сошлись. Ну, а потом Бакулина и Васильева задерживают как вымогавших взятку. Оказывается, Грунсбергс написал заявление в ФСБ.
Во время процесса главным свидетелем обвинения был «потерпевший» Грунсбергс. И теперь, читая приговор, Сташина то и дело отмечала: показаниям Грунсбергса «суд доверяет», «они нашли свое подтверждение», но где нашли и где Сташина их искала — не уточнялось. Показаниям же Бакулина, в частности, о том, что деньги ему подбросили сотрудники ФСБ, суд, наоборот, говорила Сташина, «не доверяет», «показания Бакулина опровергаются показаниями Грунсбергса».
Во время оглашения приговора присутствовавший в зале Грунсбергс на клетку не смотрел. У него, кажется, был нервный тик — правая щека его постоянно дергалась.
— Суд считает, что вина Бакулина доказывается показаниями потерпевшего Грунсбергса. Показания Бакулина полностью опровергаются показаниями потерпевшего Грунсбергса, — и Сташина подробно приводила показания Грунсбергса и чекистов.
Бакулин смотрел в одну точку. Васильев теребил четки и смотрел на нее, Сташину. Та продолжала:
— Словам о том, что деньги Васильеву нужны были на лечение супруги, суд не доверяет. Справки о состоянии здоровья жены, перенесшей в 2008 году инсульт, суд приобщил, однако… — однако Сташина намекнула, что обстоятельство с больной женой Васильев, мол, даже чуть ли не использует в своих целях.
А показаниям свидетелей, так или иначе высказавшихся в пользу подсудимых, Сташина или «не доверяла», или вообще их не оценивала, хоть и упомянула.
Через два часа, после фразы «учитывая общественную опасность подсудимых» судья озвучила сроки: Бакулину — 3 года в колонии общего режима, Васильеву — 2,5 года. Срок отсчитывать с момента задержания обоих — 22 апреля 2010 года. То есть вот-вот могут подавать на УДО.
— Спасибо, — тихо отозвался из клетки Васильев. Сташина, кажется, его не слышала. Она в этот момент говорила о том, что «удовлетворяет» иск «потерпевшего Грунсбергса» и взыскивает с осужденных 1 миллион рублей солидарно.
