Да, они правда привезли свой воздух и смешали его со звонким от холода ржанием лошадей в яснополянских конюшнях, шелестом берез и яблоневых деревьев. Воздух и язык: немецкий — Шиллера, английский — Шекспира и Джойса, испанский — Сервантеса, итальянский — Данте, французский — Гюго и Жорж Санд. Организаторы фестиваля «Сад гениев» в Ясной Поляне запасли карманные наушники для синхронного перевода спектаклей и оставляли их гостям. Спектакли по произведениям классиков европейской литературы, став основным блюдом «Сада…», наполнили рецепторы зрителей комфортом усадебного аудиотеатра на свежем воздухе.
Не в пробках же слушать 27-ю главу «Дон Кихота», где девица Доротея убивается о своей загубленной чести. Такими вскриками полны и «Фейсбук», и мобильный. Тем мудрее убедиться в их неизбывности. Актриса Луна Паредес Зурдо уверена в фарисействе стенаний домашней девочки: Доротея продуманно одета для душевного и физического стриптиза: женский фрак, цилиндр, оседланный стул, контровой свет. Дочь вассала (богатая и незнатная) мечтает выйти за идальго (родовитого и небогатого), но аристократы так неверны, а слуги так вероломны. Виньетка девичьей глупости, свернутая с ироничным прищуром, открыла серию прелестно коротких поводов к затяжным беседам о литературе по дороге от усадьбы к гостинице. На узком шоссе гений места сводит с местными жителями. Например, студентами Тульского пединститута, коротающими вечер в спорах о рецепции современного ислама, религиозно-философских текстов Льва Толстого. Хотя, на первый взгляд, студенты всего лишь преследуют больничную кошку.
На входе на территорию областной больницы № 2 встречает цитата Луначарского: «Подлинным памятником Льву Толстому должны быть прежде всего учреждения, носящие его имя». Вот эта мерная осознанная жизнь на свежем воздухе и есть памятник Льву Николаевичу: подруга, ждущая на больничном крылечке побитую товарку, пятикурсник Вова, пронзенный «Исповедью», «Исследованием догматического богословия», «Соединением и переводом четырех Евангелий» и особенно текстом «В чем моя вера?», вежливое обхождение яснополянцев: «Если руки не из того места растут, дома плитку нормально положить не можешь, не можешь сам печку починить — остается идти в науку! Тут выбоина, обойдите-ка!»
На следующий день итальянский актер Ивано Марескотти, поработавший с Роберто Бениньи, Энтони Мингеллой, Клаусом Марией Брандауэром, читал на итальянском «Ад» и «Чистилище» из «Божественной комедии» под саксофон и пианино. Пока репетировали, записали 12 дисков для айпода. Наверное, после этакого погружения у музыкантов были причины не включать «Рай» в программу выступления. Не ощутили еще своего права, как студент-религиовед Вова, по-хорошему сомневающийся в своем праве засорять космос рассуждениями о вере, но уже готовый нести за них ответственность.
Французы затеяли благоразумную игру в сослагательное наклонение — если бы Виктор Гюго и Жорж Санд встретились. Вышла легкая, как молодое вино, зарисовка о флирте портретов в кабинете современной парижанки: девушка спит над ноутбуком, утомившись онлайн-просмотром «Риголетто» Верди, оперы, написанной по пьесе Гюго «Король забавляется». Портреты подрались бы, будь у них ноги, и уж точно почесали языки о равнодушии потомков к их творчеству. Но от первого же прикосновения тряпочки к стеклу морщины и обиды великих разглаживаются: проснулась-таки наша птичка, заботится о стариках.
Шекспира молодые британцы из театра «Шекспир вслух» читали азарт¬но — так и должен звучать Шекспир в студенческом театре. Для «Гамлета», «Макбета», «Ромео и Джульетты», «Сна в летнюю ночь» смены нарядов не потребовалось, души героев охотно заселялись по очереди в одно женское корсажное платье и скромный мужской шутовской плащ. В сцене укрощения Катарины был вызван Владимир Ильич Толстой, он поздравил актера из Стратфорда-на-Эйвоне Самуэля Лессера с днем рождения, и зрительный зал спел Happy Birthday так искренне, что актер расплакался, а потом и вовсе вывесил фото с этого выступления в Ясной в виде профиля на «Фейсбуке».
Оркестр «Времена года» Владислава Булахова приехал из Москвы с отменной программой: по списку любимых произведений Толстого, составленному пианистом Александром Гольденвейзером, музыканты сыграли Брамса, Генделя, Перселла, Вивальди, Моцарта, Баха, Крейслера. Зрители кутались в пледы, а скрипачки в концертных платьях с голыми плечами исполняли вальс из оперы Прокофьева «Война и мир», картину встречи Наташи Ростовой и князя Болконского. Нотки, истаивая, зависали где-то в ночном небе, а в краях очковых линз зрителей отпечатывались на долгую память стволы берез.
Наушники для лучшего понимания чужого языка остались после поездки в кармане. В следующем году к семерке классиков присовокупят Гомера и Диккенса и будут писать заявку на грант Евросоюза. Фундаментальная литература требует инвестиций, но и возвращает много: поток машин на фестивальные спектакли с тульскими и московскими номерами был напряженным. Не жалко людям на Толстого и Данте бензина и времени. Владимир Толстой это знает, и в усадебном кафе «Прешпект» не переводятся пирожки по рецепту Софьи Андреевны для усталого путника.
P.S. Параллельно «Саду гениев» в Ясной Поляне развивается совсем иной сюжет: некие фирмы купили на ими же организованном конкурсе прилегающие к усадьбе угодья под застройку коттеджами.
Сейчас музей в фазе финального ожидания: местная администрация должна окончательно отменить свои решения. После обращения директора заповедника Владимира Толстого к министру культуры и незамедлительного обращения Александра Авдеева к генпрокурору Чайке, руководству области и Геннадию Полтавченко (тогда еще полпреду президента в Центральном федеральном округе) администрация Щекинского района приостановила действие своих постановлений, принятых еще в 2008 году. Оказывается, в 2009 году были проведены аукционы на долгосрочную аренду земельных участков. Было разыграно три аукциона, и три компании, очевидно, договорившись между собой, приняли участие в них. Каждая выиграла по одному конкурсу. Уже была запущена процедура перевода земель из одной категории в другую, чтобы можно было строить коттеджные поселки на трех участках, каждый размером с Ясную Поляну. Сотрудники музея и Владимир Толстой узнали об этом два месяца назад на общественных слушаниях в муниципальном образовании «Головеньковское» по поводу одного из трех участков. Чудесным образом на слушаниях оказалась группа никому не известных людей, которых оказалось больше числом, чем представителей музея и местных жителей, они проголосовали за проект застройки.
У администрации Щекинского района, видимо, нет шансов в судебном порядке оспорить и реализовать этот проект. Прокуратурой и органами охраны памятников дан срок до 15 сентября принять решение, будут ли они биться за право строительства или отменят решения. Администрации завидовать не приходится: в первом случае им придется судиться с заповедником, во втором — судиться с арендаторами, уже внесшими деньги за 2009 и 2010 годы.
