Сюжет — один день пяти москвичек. Состоявшихся представительниц актуальных профессий играют звезды. Полина Кутепова — юриста Веру, Ингеборга Дапкунайте — маркетолога Лизу, Клавдия Коршунова — актрису Веру, Мария Миронова — переводчицу Валю. Художник по костюмам Ирина Хамдохова перевоплотилась в мерчендайзера Асю. Собственно, все они в какой-то мере мерчендайзеры: продвигают если не продукты, то свою профессию, свое лицо, свои знания как товар. Ведут переговоры, говорят про проекты, бюджеты, оферты и прочие симулякры реальности. Офисы, кафе, нервные призывы мобильников — суета сует на первом и втором месте. Весь фильм — будничный водоворот — пять не пересекающихся до финала линий жизни на руке одного рабочего дня. Пять героинь в неженском, тем более — не феминистском кино. Не про то, что все мужчины сво… А про туман неудовлетворенности, который гложет изнутри, не позволяя окончательно засохнуть, «осимулякриться» в бизнес-леди. «Каденция» — от итальянского cado — то есть «падаю», «оканчиваюсь». Где мы «оканчиваемся», в чем и в ком продолжаемся?
Мне встречались подобные европейские картины. Тихие и ненадрывные, с сюжетным пунктиром. У Савельева этот пунктир временами грешит излишними «пропусками». Когда уже совершенно непонятно: при чем здесь «промышленный шпионаж» и какое отношение имеет к нему запутавшаяся в отношениях с мужчинами героиня Кутеповой… А линия интеллигентного мерчендайзера Аси, напротив, прочерчена с мелодраматическим нажимом.
Но есть в фильме — эскизе, фильме — каденции легкость и доверительность интонации. Есть ощущение, что авторы (Иван Савельев и продюсер Елена Яцура) обращаются не столько к публике, сколько к себе самим. «Мне следует разучиться чувствовать, забыть свой дар. А это труднее того, что принимают за жизнь». Цитатой карибского поэта, лауреата Нобелевской премии Дерека Уолкотта, завершает выступление в московском клубе героиня Марии Мироновой, та, что днем переводит в банке консалтинговые бумаги. И пытается не принимать за жизнь ежедневное мельтешение. Один из лучших монологов произносит актриса Клавы Коршуновой. Актриса затягивается, пуская колечки в сторону изучающего ее режиссера (его изображает режиссер Николай Хомерики), и рассказывает о бесконечных унизительных фото- и кинопробах: первых, вторых, третьих… Когда дают страницу текста и ты должна не только выучить, но вползти в чужую жизнь. Сделать ее своей. Потратиться… И услышать, что тебе, может быть, позвонят… если повезет: проект большой — еще когда он запустится… Тебя старят или молодят, тебе меняют лицо, никому не интересна ты сама.
Один день жизни «самых обаятельных и привлекательных» зафиксирован в видимых и невидимых бланках, где отдельными графами вписаны зарплата, успех, карьера, статусность. Что объединяет их, погрязших в тюнинговой текучке? Стремление нарушить четкий ряд ежедневных «строчек», впустить в прозу судьбы неверную ломкую поэзию. Вечером все они встретятся в гримерке любительского театра. Здесь вот-вот начнется их «само-деятельное» настоящее… И сердце успокоится не хлопотами — чем-то еще… Как в стихах соратника Бродского Уолкотта: «Проза — эсквайр, ломящийся яствами стол, поэзия — рыцарь, копье пера вонзивший в дракона…»
