Гениальный нападающий, автор 333 шайб, ушел из большого хоккея в 33 года. В 85-м. Страшно посчитать, сколько уж лет прошло, а забыть его ледовые подвиги хоккейные фаны смогут вряд ли. По сей день его называют великим игроком и «Рижской ракетой». И эту «ракету» поймать в Риге непросто.
Все у него в порядке. Но вот вспоминать о прошлом он не очень любит. Говоря о сегодняшнем спорте, не скрывает горькие нотки. Поэтому редко встречается с прессой.
Но для «Новой газеты» Хельмут Балдерис сделал исключение.
Ироничен. Элегантен. Спокоен. Харизматичен. Обаятелен.
Дом в Юрмале. Жена, две дочки, две внучки. Бизнес.
Он уже давно может позволить себе высыпаться, не вскакивать с утра пораньше, не тренироваться часами, на износ. Но зарядка — непременно. Спортзал, теннис, лыжи зимой. И каждое утро, без исключений, ныряет в море. До конца октября — точно. А водичка в Балтике +10.
Но он же — Балдерис.
Тот, кто всегда виноват
— Рижское «Динамо», российский ЦСКА, сборная Союза, НХЛ… Медали чемпионатов мира, блестящие голы, круги почета по аренам лучших стадионов. Сколько же у вас было «ледовых» подвигов, которые вошли в историю хоккея… А для вас лично что самое дорогое?
— Самое первое не забывается… Когда в Чехии, в Прешево, на молодежном чемпионате в решающей игре забил чехам четыре гола, и наша сборная выиграла золотые медали. Это был 71-й год.
Потом, конечно, Прага, 78-й, где сборная СССР завоевала золото. Игра была сложная. Нам нужно было выиграть две шайбы, и в конце первого периода мне удалось забить хороший гол. Мы повели 1:0, в итоге выиграли 3:1 и стали чемпионами — после двухгодичного проигрыша. После этого мне дали заслуженного мастера спорта.
— Помните ваши ощущения, когда все эти победы?.. Была какая-то эйфория? Или воспринималось как единственно приемлемый результат?
— Тогда у всех, кто играл за сборную, цель была одна — выиграть золото. И ничего, кроме золота. И когда играл за ЦСКА, цель была одна — победа в чемпионате СССР или в Кубке СССР. Все наши ребята играли только на победу, другого для нас не существовало.
А вот в 77-м году была сложная эмоционально ситуация, двоякая… Я стал лучшим нападающим чемпионата мира в Вене. А команда проиграла.
— Как команда проигрыши переживала? На вас давили как-то?
— Естественно. Советская же система. Обычно так было. Сначала тренер наш Тихонов на собрании выступает: «Мы все одна дружная семья…» А потом открываешь «Комсомольскую правду» или другую центральную прессу, а там он же утверждает, что в проигрыше виноват Балдерис. Всегда виноват Балдерис (смеется).
— Как вы реагировали?
— Конечно, обидно. Это же команда, все вместе — или выиграли, или проиграли… Но все равно назначают виновных.
— За победу руководство страны награждало?
— Награждали, конечно. В 78-м мне вручили орден Дружбы народов, много разных было наград от ЦК ВЛКСМ. Перед матчами обычно вызывали на собеседование, и министр спорта Павлов мне мозги выкручивал: ты должен бороться, представлять сборную, а не будешь — мы тебе зарплату снимем.
— Вот с этого момента можно поподробнее? Откуда зарплаты шли? У нас же не было профессионального спорта…
— Не было, все мы считались любители. Кем только я в жизни не «работал» — начинал дворником, потом пожарником, уборщиком стадиона, на консервной фабрике числился и даже на секретном заводе кем-то там… Были у нас влиятельные болельщики, вот и устраивали где-то.
— А сколько платили-то?
— Рублей 500 рублей получалось. Вместе с премиями, может, даже больше…
— Очень прилично по тем временам. А вот сейчас как вам наш профессиональный спорт? Другие деньги…
— Он только считается профессиональным. Хозяева команд («Газпром» и прочие) платят игрокам неадекватные деньги, это просто «надутая» хоккейная лига. В России говорят, что это бизнес. Ну а какой это бизнес? Бизнес зарабатывает… Ну считайте. Сколько российские болельщики могут заплатить за билет? 3 доллара. Придет 5 тысяч зрителей. А игрокам при этом платят по 5 миллионов. Долларов, не рублей. И в чем бизнес? Платить надо реально, за реальные результаты.
Поэтому и уровень, мне кажется, упал, и в российском хоккее тоже. Забил три гола за сезон — и получай свои миллионы… Какие проблемы?
В Латвии команда получает более адекватно — по 300—400 тысяч евро в сезон. В зависимости от уровня игры. Командный бюджет около 10 миллионов. Это, конечно, для уровня латвийского хоккея тоже много. Но наши смотрят на россиян, а россияне опять взяли и испортили весь бизнес (смеется). Еще и свой хоккей портят: набрали себе игроков выше среднего уровня: в Финляндии, Швеции, Словакии, Чехии, которые не попадают в НХЛ, — и эти игроки стали исполнять первые роли в России. А российские хоккеисты перешли на третьи, четвертые звенья или вообще на скамейке сидят…
— А перспективы какие-то есть?
— Молодежный хоккей надо развивать, но талантливой молодежи просто не хватает тренировочного процесса, чтобы мастерство повышать. И то же самое в большом хоккее: вот придумал им профсоюз перерыв летом — 2,5—3 месяца отдыхать, тренируясь индивидуально. У нас когда-то один месяц был на отдых, и одиннадцать месяцев играли, тренировались два раза в день. Тогда и было мастерство, и в каждой команде — по две-три пятерки игроков очень высокого класса.
— Ваши прогнозы на следующий чемпионат мира в 2012 году?
— У латвийской сборной задание — удержаться в высшей лиге. Потому что в следующем году «формула» меняется — играют две группы по восемь команд, и нужно попасть на седьмое. Восьмое место уже вылетает сразу, автоматом. Латвия попала в очень сильную группу — Россия, шведы… Будет нелегко.
Российская сборная, естественно, будет бороться. Правда, сегодня принято говорить, что не за золото борются, а за медали. Раньше даже вопросов не было: первое место — и всё. А сейчас очень так грамотно сформулировано — за медали.
— Со своими коллегами по той знаменитой сборной встречаетесь?
— Мой близкий друг — только Борис Михайлов. Когда я первый раз попал в сборную Союза, он меня сразу взял себе напарником в комнату и в гости пригласил. Тогда я понял, как русские живут. А сейчас мы дружим семьями. Третьяк здесь, в Юрмале, купил квартиру. Если есть время — встречаемся. В Москву на игры ветеранов езжу. Когда приглашают…
— На ветеранские матчи кто собирается?
— В России много команд. Якушев собирает команду, и у Мальцева команда есть, и у «Газпрома». Последний раз я ездил на встречу, когда у Славы Фетисова был день рождения. И еще года два назад в Белоруссии, в Бобруйске, открывали новый дворец спорта и меня приглашали.
…И выходил против рижан
— А что вам дал хоккей в жизни вообще? И что-то, может быть, вы бы хотели изменить, если бы…?
— Когда хоккей — это твое дело, любимое, ты просто стараешься его делать как можно лучше. В каждом эпизоде я хотел быть лучшим. И еще важно — быть командой, относиться к ребятам с открытой душой. Играем — вместе, отдыхаем — вместе и шампанское за победу в раздевалке пьем вместе. Хоккей — это жизнь.
— Вам же приходилось выходить на лед и против рижского «Динамо». Не было какой-то ломки?
— Нет. Я считаю, ты должен играть за команду, в майке которой вышел на лед. Все равно, хоть ты за Россию играешь, за Латвию или за канадцев. Вышел играть — ты должен победить. Сделать свое дело и победить. Я всегда хотел забивать. Моя цель была — забить гол, отдать пас. И когда против рижан выходил — то же самое.
— Из противников кого запомнили? С кем тяжелее всего было?
— С чехами. Это самый сложный противник. Нападающему всегда нужно было смотреть и вперед, и назад, и по сторонам — причем одновременно. Видеть все, быть готовым ко всему.
Всегда что-то может выбить из колеи, но все равно ты должен идти дальше. В спорте бывает всякое. Иногда просто нужно забыть, пережить обиду, когда тебе, например, говорят, что едешь выступать за сборную, а потом вдруг отчисляют в последний день… Ну что, ну обидно… но жизнь продолжается, ты должен опять поднять голову и опять идти…
У меня был случай, когда Тихонов, наш тренер, в 76-м году на Олимпиаду не отпустил. Одно дело, когда готовят команду и тебя не отобрали, потому что-то есть кто-то сильнее. Тут не может быть обид. Но когда в твой клуб приходит телеграмма с вызовом, а тебе об этом даже не говорят…
— А почему так случилось?
— Перед этим Кулагин Борис Павлович, тренер «Крыльев Советов» и сборной Союза, предложил мне играть в «Крыльях» и сказал: «Думай до конца сезона, потом ответишь. Но на Олимпиаду ты едешь, 100 процентов». Меня даже вызывали и спрашивали, с кем хочу играть в сборной.
А потом пришла телеграмма из Госкомспорта России в Спорткомитет Латвийской ССР с вызовом для меня. Тихонов это скрыл. Еще и наговорил Кулагину, что я пьянствую и дебоширю, по ресторанам хожу. Я об этой телеграмме понятия не имел. После Олимпиады Кулагин приехал в Ригу, на игру… А я три гола забиваю, передачи даю. Он рассердился даже: «А мне доложили, что пьянствуешь. Но я посмотрел, как ты играешь, и понял, что это вранье»…
— А что же Тихонов так? Из ревности?
— Ревность, да. Просто выругаться хочется. Он тогда здесь работал, в Риге, не хотел, чтобы я уходил. Такое время было, делали, что хотели…
Бывало и по-другому. Перед чемпионатом мира в 77-м году у меня на руках выскочили такие фурункулы, что просто уже не мог играть. Пошел к Кулагину: «Борис Павлович, я не поеду на чемпионат мира». Он говорит: «Товарищ Балдерис, вы поедете». А я просто не могу клюшку держать. Он продолжает: «Вот ты поедешь и сыграешь с одной рукой лучше, чем остальные двумя. Ты профи». И поехал я, конечно. После каждого периода в раздевалке мне профессор Кац ставил на руки специальный аппарат — снимал боль.
Начинать нужно с детей
— У вас такая фраза есть: «Приходят моменты, когда яблоко падает в руки, и надо не упустить этот момент, чтобы оно не упало на пол…» Что важно для спортсмена, чтобы не упустить?
— Желание победы. И работать, работать… Еще удача нужна, чтобы травм поменьше. Характер.
— Вы много лет возглавляли молодежную хоккейную школу Балдериса, руководили рижским Дворцом спорта… А если бы вам, например, в министры спорта? Что сейчас изменили бы в России, в Латвии, вообще в хоккее?
— Один министр спорта ничего не изменит. Нужна соответствующая государственная политика, да и руководство города должно давать деньги на спортивные школы. Начинать надо с детей.
Сейчас в Латвии вообще ничего на хоккей не дают. Все на родительских плечах: платят за занятия, форму покупают и все остальное. Это очень дорого и по большому счету просто выманивание денег из родителей. А качества нет. Если на льду с детьми работают два тренера, а к ним приходит 40 человек — это же обман.
— А почему вы отказались от своей хоккейной школы?
— Решил, что хватит. Когда видишь, что государство в этом не хочет участвовать, бессмысленно бороться. Министры приходят только ленточку разрезать, если чемпионат мира. Цинично очень… Когда наш Карлис Скрастиньш погиб вместе с «Локомотивом», кое-кто даже на похороны пришел попиариться, как раз перед выборами… Òàê противно. Как представление кукольного театра.
— Политикой интересуетесь?
— Нет. Политики наши в сейме никогда ничего не умели, а сейчас сидят и бизнес там делают. И слышать о них не хочу.
— Обидно, когда такие люди, как вы, которые много могут для спорта, для страны… не имеют рычагов на что-то повлиять. Причем это же не только у нас, это везде так.
— Ну нет, в России пенсию платят олимпийским чемпионам — где-то 1000 долларов. Фетисов с Третьяком молодцы, пробили, и Роднина, наверно, тоже помогла… А у нас в Латвии олимпийские чемпионы ничего не получают. Их у нас просто не посчитали — людей, прославивших страну…
Вы вначале спрашивали: моя чемпионская майка, № 19, где-то в музее висит? А я отвечаю: где-то не висит…(смеется). У нас деньги получает тот, кто возглавляет. Какие-то люди сейчас занимаются якобы хоккеем…
— А награды где храните? Дома?
— Да, дома разложены.
— Сколько их всего, считали?
— Понятия не имею.
Беседовала Рита Трошкина — специально для «Новой газеты» Рига
Фото — из архива Х. Балдериса
