Ноябрь 2011-го войдет в биографию страны как начало еще одного великого перелома — в отношении к харизме В.В. Путина, к созданной им модели власти и якобы политики. В обиходе это называется «прорвало», в науке — точка бифуркации, развилка. В таких процессах малые сигналы на входе дают сверхсильные эффекты на выходе, а как это получается, скрыто в «черном ящике» и толком неизвестно. Такие явления сейчас хиты открытий в философии, физике и ботанике, но именно так в новом мире устроены политика и сама история.
То же в России. О невозможном говорят: когда рак на горе свистнет. Вот он и свистнул, в «Олимпийском». Непонятно, почему там и тогда, но случилось. И тефлон путинской харизмы начал осыпаться. Пока кусочками, но и этого много: в быту такие сковородки выбрасывают сразу, даже если жалко. В политике дефектной посудой еще какое-то время пользуются, но зная, что вещь уже не ремонтопригодна: там, где пригорает, приходится скоблить, отчего и вовсе дыры. Песков это старательно демонстрирует.
Данная модель изначально строилась под фигуранта — и этим всё сказано. Режимы, держащиеся на харизме монолидера (тем более если она искусственная), заранее обречены. Вопрос времени, контрпримеров нет. Раньше дотягивали до биологической смерти — теперь и это не проходит. Политические могилы заплевывают при жизни… и тут же отбирают нажитое непосильной работой с документами.
Причины обрушений ищут в конструкции. Если опора одна, износ ускоряется: давление ее постоянно деформирует и подтачивает. Вещь еще стоит, пока усилия вертикальны, но боковые нагрузки (виртуальное неприятие, гражданский протест, информационные вбросы и блогерские атаки) такая конструкция не держит вовсе. Подминая под себя страну и систему, Путин этот выбор делал заранее, хотя и неосознанно. История ничему не учит, особенно если ее не учить.
Можно ли было без всего этого?
В 2000 году стабильность режима обеспечивалась передачей власти из рук в руки, и уже одно это все сильно персонифицировало. Говорят, Путина сделал телевизор, но сначала его сделали Ельцин и сама модель системы. И она же довела его до «совершенства» концентрацией власти, отсутствием сдержек, способных блокировать вялотекущий конституционный переворот. Сначала надо было всего лишь обеспечить преемственность дела Ельцина и безопасность Семьи. Поэтому понадобился персонаж, способный огрызнуться (и поэтому не прошел Степашин). Но жор пришел во время жратвы. Оказалось, с этого места легко отгрызать влияние и активы. Дело потребовало защиты, которая и сама стала инструментом в политике. Подработки де-юре позволили обеспечить несменяемость власти де-факто — невозможность ее ротации в легальной процедуре. Режим окуклился, потом кристаллизовался.
Строго говоря, никто не обязывал. Поначалу система даже покушалась на прогресс (административная реформа, техрегулирование, стратегия дерегулирования в целом). Политически ей ничто не угрожало. Олигархат вполне ставился на место без показательных зверств с отъемом всего. Левая оппозиция уже была опущена и хотела всего, кроме победы и власти. Едва зачатых центристов абортировали из политики через телевизор, спустив с цепи Доренко. Правые были и так свои, их вожди работали (и сейчас работают) в самом средоточии системы. Зачем надо было бетонировать режим, так жестко выстраивая его под фигуранта? Зачем-то надо было…
Например: просто захотелось. Попробовали — понравилось. А дальше вразнос. И вот пожизненный лидер нации, как Назарбаев, дословно.
Если фигура в истории не возносится сама, по заслугам, приходится ее возносить искусственно, запуская спецоперации, и столь же искусственно принижая всех и вся вокруг. Такое тоже делают для личного удовольствия, хотя и внемля окружению, лебезящему про то, что только так и нужно вести себя с ЭТОЙ страной, глупой и послушной.
Если не сейчас, то рано или поздно эта страна от всей своей широкой русской души покажет, насколько ей ЭТО нужно. Уже показывает.
Надо знать характер. Пассивность, политическая лень и безответственность, коллаборационизм и оппортунизм, детская наивность и внушаемость, вера в чудеса, в святых и героев, попрошайничество и нахлебничество, чинопочитание и кумиросотворение — всё это есть. Но не только это, да и оно циклично, мерами тлеет, но мерами и взрывается. В какой-то момент жизнь в хроническом унижении достает, даже если народ сам себя туда загоняет. Вдруг перестают бояться и сносить унижение, начинают любить героев и мучеников, просто обиженных. И тогда общество поднимается на два слова: «Стыдно!» и «Слабо?!» Рабы возмущаются, кумиров низвергают и придают глумлению. История России с древнейших времен свидетельствует: утомленные пиаром — страшные люди!
Водрузив себя поверх всего и опустив всё вокруг, Путин поставил систему в полную зависимость от собственной харизмы. Окружение и толпы попутчиков стали заложниками его рейтинга. Результаты ЕР и ее позиции в Думе зависят от его популярности — и больше ни от чего! У ЕР вообще нет собственного рейтинга. Без вождя эта партия тут же оперативно развалится и разбежится.
Интрига проста. Пока рейтинг лидера высок, он поддерживает на плаву и партию, точнее, не дает ей вовсе слиться (как поплавок в бачке). Но есть критический уровень. Когда популярность лидера начинает снижаться, а рейтинг партии падать, суммарное усилие тоже направляется вниз: уже не лидер поддерживает партию, а, наоборот, партия опускает лидера.
Это меняет ситуацию в корне. Когда лидер тянет партию, эта их связь не особо видна. Тефлоновый эффект как раз и зиждется на мифе: царь хороший, за козни бояр не отвечает и вообще не с ними. Общее движение вниз, наоборот, эту связь проявляет. Лидер перестает восприниматься как инстанция, парящая над жуликами, ворами, циниками и проходимцами. Вертикаль срастается. Попытки отстроиться, скинув партию на Вместоблюстителя, эффекта не дают, и даже воспринимаются как еще одна манипуляция, очередной обман.
Установка «рейтинг как самоцель», которую кризис популярности на неврозе лишь усугубляет, резко снижает качество электората. Правильными делами ситуацию быстро не выправишь, правильные слова эта обслуга писать не умеет, а нервы шалят. Поэтому ставку делают на картинку. Если падение заметное и быстрое, противодействовать пытаются симметрично, изо всех сил; в итоге лидером, хотя бы и двуглавым, начинают откровенно перекармливать. Кое-что в массовку добавляется, но от не самой дикой части электората начинают отваливаться целые пласты. Социальный портрет «сторонников» на глазах деградирует. Люди с мозгами не просто отстраняются, но копят обиду и встречную агрессию. Это называется: «Ну зачем же вы так с нами?! Мы же не идиоты!» В зоне падения популярности образуется не пустота — здесь копится энергия антирейтинга. Никто не считал, какого качества публику вся эта пиар-кампания согрела, а кого отвратила?
Только кажется, что достаточно победить любой ценой, обработав лохов, — пусть даже потеряв лицо в глазах людей неглупых. Эти неглупые люди в жизни сами являются трансляторами идей и настроений, модераторами понимания. Не обязательно «партия интернета»: Сеть важна, но живое распространение сведений, мыслей, установок и общего духа ломало ситуацию, еще когда компьютеры были станками и заправлялись перфокартами. И это вовсе не какая-то особо оттопыренная элита, булькающая в блогосфере. Парни, которые матерились и ржали над километровым кортежем желтой «Калины», не были особыми интеллектуалами, моралистами и эстетами — это просто здоровые люди с нормальной реакцией на театр самолюбия, халтуру пиарщиков и отношение к людям как к стаду, которому можно впарить что угодно за его же деньги. Конечно, «выложили». Но дальше с не меньшей силой работает устное народное творчество, блогеры без проводов и даже без wi-fi.
Круг замыкается все той же персонификацией, акцентом на личности. Точнее, акцентом личности на себе. Кризис движения и дела становится поводом чаще показываться в разных видах. Хотя понятно, что всё это мачообразное, если кого-то и возбуждает, то людей с правильной ориентацией просто отталкивает. Зачем обдираемой и затыкаемой стране знать (да еще из главных новостей первых каналов), как именно развлекается ее лидер во всех технических и природных средах? Когда кризис доверия пытаются перебороть наращиванием образа победителя, это автоматически направляется против тех, кто в светлом образе усомнился. Женщине, сказавшей, что вы ей больше не нравитесь, глупо доказывать, что она этого не говорила и вообще дура. Так обозначают фронт, а не сближение. Мудрый Искандер сказал: «В слове «победа» мне слышится воинственный топот дураков».
После этих выборов наступит пауза, свистеть будет особо негде, и всё опять «стабилизируется». Но не навсегда: процесс пошел.
В фильме «Майкл» спустившийся на землю архангел все рвется увидеть самую большую в мире непригораемую сковородку. Сейчас ему надо в Россию: скоро этого тефлонового чуда не станет. И, похоже, оно из последних в истории.
