Владимир ВОРОНОВ
«Всего в России с 2011 по 2013 год военнослужащим будет предоставлено еще около 77 тысяч квартир, что позволит полностью ликвидировать жилищную очередь в Вооруженных силах. Очень на это рассчитываю и надеюсь». В.В. Путин, 5 сентября 2011 г.
Отцы Отечества, занятые греблей на галерах, регулярно обещают ветеранам военной службы решение квартирных проблем. Еще в апреле 2010 года Владимир Путин, представляя Госдуме ежегодный отчет о деятельности правительства, признал: «У нас есть еще одна категория людей, о которых мы не вправе забывать. Речь о тех, кто уволился с военной службы в 90-х или начале 2000-х годов, так и не получив жилье». И пообещал: «В конце 2011 года эту проблему тоже закроем».
Не закрыл: таких бездомных ветеранов военной службы не менее 29 тысяч. Среди них — майор Сергей Дручинин. Из своих нынешних 57 лет жизни 22 «календаря» он отдал службе в ВВС, летной выслуги у него и вовсе 38 лет. Но уже 18-й год бывший командир дальнего бомбардировщика ютится в чужом углу.
Обычная история. Жил-был парень, окончил среднюю школу, в 1972 году поступил в Тамбовское высшее военное авиационное училище летчиков (ТВВАУЛ), кузницу кадров Дальней (стратегической) авиации. Закончил училище, и перед ним открылось небо едва ли не всей планеты: с 1976 по 1994 год Сергей пилотирует дальние бомбардировщики Ту-16, Ту-22М, два года летал на стратегическом ракетоносце-бомбардировщике Ту-160. Последнее место службы: Бобруйск, 200-й гвардейский Брестский Краснознаменный тяжелый бомбардировочный авиационный полк. Последняя должность: командир ракетоносца Ту-22М3.
Служил Сергей в частях, несших боевое дежурство, и это значит, что пилот Дручинин в самый разгар холодной войны (лет этак 15) был на самой ее передовой. В прямом смысле: вылетал на боевое патрулирование с ядерным оружием на борту. Впрочем, пояснял сам Сергей, что именно «возил», порой можно было лишь догадываться по микроскопическим нюансам: формально экипажу не сообщали, с каким именно «изделием» предстоит вылет, — крылатыми ракетами с ядерным оснащением или «обычным». И все время полета экипаж находился в непрестанном ожидании, поступит приказ на боевой пуск или пронесет. За иной вылет, вспоминал Сергей, теряли по несколько килограммов «живого веса». По нужде и вовсе ходили в обычное жестяное ведро, часами потом вдыхая соответствующий аромат: «туалет системы сортир» авиаконструкторы предусмотрят лишь для Ту-160. Все это не лирика: командир стратегического бомбардировщика сродни командиру ядерной ракетной субмарины — в руках и того и другого, без преувеличения, были судьбы мира. Зависевшие, помимо прочего, от профессионализма, крепости нервов, физического, психического и, пожалуй, нравственного здоровья тех, кто держал штурвалы. Таких, как он, было немного: по обе стороны линии фронта той войны «ядерных» пилотов и командиров ракетных субмарин едва наберется сотня, от силы полторы.
После распада СССР матчасть полка отправили в Россию, а летный состав… на улицу. В Главном штабе ВВС России развели руками: «местов» для вас нет. Сергею тогда было 37 лет, для пилота это не возраст — еще летать и летать. Не говоря уже о том, что на его подготовку и переподготовку государство затратило миллионы рублей, тех еще, настоящих.
В январе 1995 года, явившись, согласно выданному предписанию, в Пушкинский военкомат, майор Дручинин с семьей зачислен в списки на очередь офицеров запаса. Потом, наконец, попал и в очередь, где обитал следующие девять лет, хотя таких, как он, Минобороны по закону должно было обеспечить жильем в трехмесячный срок. Вместе с женой и дочкой жил у своей сестры.
Пока майор прохлаждался в очередях, у государства в очередной раз «поменялась концепция»: оказалось, таким, как он, жилье должно уже не Минобороны, а муниципалитет. А они нужны чиновникам Пушкино, эти офицеры? И в 2005-м бывший командир ракетоносца совершенно случайно узнал, что еще 29 ноября 2004 года постановлением за подписью главы Пушкинского района Олега Копылова он снят из очереди офицеров запаса как… обеспеченный жильем.
Логика чиновников: зарегистрирован у своей сестры — значит, жилье есть.
— Собирался летать в гражданской авиации,— поясняет Сергей. — Звали в солидную авиакомпанию, все уже было на мази, но поставили условие: сделай постоянную регистрацию. Уговорил сестру прописать, так регистрация у родственников не является обеспечением жилищных прав!
Распалась семья: не вынеся радостей жизни в чужих углах, подала на развод и уехала в свою родную Белоруссию жена. На что бдительная администрация Пушкино отреагировала быстро. В документе №443 от 3 августа 2005 года за подписью начальника отдела учета и распределения жилплощади Р.А. Ярмухаммятова непонятливому майору разъяснили: вас зачислили для получения жилой площади на очередь офицеров запаса, когда у вас была семья из трех человек. Ныне вы в разводе, дочь — гражданка Белоруссии, а живете вы в квартире с сестрой и племянницей. Так что «жильем, согласно действующему законодательству, обеспечены».
Пошли суды, долгие и бесплодные, с нескончаемыми запросами, отписками, кассациями, переписка с инстанциями. Особо задел за живое ответ за подписью начальника отдела Комитета по управлению имуществом администрации Пушкинского муниципального района Московской области В.А. Каверина на судебный запрос о предоставлении учетного дела Дручинина: «Учетное дело гр. Дручинина С.И. уничтожено как документ, не имеющий научно-исторической ценности и утративший практическое значение».
Одна из типовых отписок на бланке аппарата Правительства РФ подписана директором департамента промышленности Правительства РФ Александром Мишариным. Ныне он — губернатор Свердловской области, член генерального совета «Единой России». И на этой должности видный единоросс пока славен лишь скандалами.
Другой фигурант, чья подпись значится на отказах из «архива Дручинина», — замруководителя администрации Пушкинского муниципального района Московской области и председатель Комитета по управлению имуществом Д.В. Соломатин.
Теперь о блюстителях закона. Поначалу отписки из Пушкинской прокуратуры приходили к Сергею Дручинину за подписью городского прокурора Нищеменко. Но когда в вышестоящей инстанции скопилось много заявлений от жителей Пушкино на прокурорские безобразия, Романа Нищеменко от греха подальше перевели прокурором в Одинцово. Не помогло: в мае 2011 года гр. Нищеменко — уже в качестве прокурора Одинцова — взят под стражу по знаменитому «игорному делу». Ему инкриминировали получение взяток от организаторов незаконного игорного бизнеса. Вместе с ним за решетку попал еще один питомец Пушкинской прокуратуры, Олег Базылян: он руководил следственным отделом, в 2009 году какое-то время был заместителем Пушкинского городского прокурора. После коллективного заявления граждан его также спешно убрали из Пушкино, и он всплыл уже как прокурор Серпухова. Где и залетел: согласно данным обвинения, Базылян получил за «крышевание» подпольных казино как минимум два миллиона рублей.
После Нищеменко прокурором Пушкино стал Руслан Резуменко, из его ведомства майор Дручинин тоже успел получить кучку пустых отписок. В июне 2011 года Резуменко сняли — тоже в связи с «игорным делом». Ныне Дручинин получает отписки от Татьяны Монаховой, бессменно работающей заместителем Пушкинского городского прокурора. Возбуждать уголовные дела в отношении муниципальных чиновников она отказывается, предпочитая давать интервью городским СМИ как «самая успешная женщина нашего города». Например, с гордостью отвечая на вопрос городского портала pushkino.tv: «Какое учебное заведение вы окончили?» — «Перловский институт потребительской кооперации»…
С другими правоохранителями Пушкино тоже полный порядок: по подозрению в «крышевании» подпольных казино под арест взяты уже три сотрудника ОБЭП УВД Пушкинского района. Адвокат Сергей Селезнев опубликовал документ, из которого следует, что через Пушкинский городской суд «практикуется «крышевание» рейдерских захватов недвижимого имущества граждан». В связи с чем подразделение СК РФ по Пушкино в мае 2011 года возбудило уголовное дело в отношении судебного эксперта, входящего в сплоченный «семейный клан при Пушкинском городском суде». Мошенничество на сотни миллионов рублей, отъем недвижимости, рейдерство, «крышевание» подпольного бизнеса, получение взяток — такой вот срез власти в одном отдельно взятом районе одной российской области. До бездомных ли офицеров им?
