К годовщине теракта в столичном аэропорту «Домодедово» Следственный комитет РФ отчитался о ходе расследования дела. Официальный представитель ведомства Владимир Маркин ничего нового не сообщил. А о втором уголовном деле в отношении сотрудников милиции и сотрудников аэропорта и вовсе умолчал.
Вчера в аэропорту «Домодедово» прошла гражданская панихида по жертвам теракта.
24 января 2011 года в 16.32 по московскому времени в аэропорту «Домодедово» прогремел взрыв, мощность которого составила 2—3 килограмма в тротиловом эквиваленте. Жертвами стали 37 человек, в том числе восемь иностранных граждан, пострадали 173 человека.
Следствие
Вчера на сайте Следственного комитета появился краткий видеоотчет официального представителя СК Владимира Маркина об итогах расследования теракта в «Домодедове».
По словам Маркина, заказал теракт лидер запрещенной организации «Имарат Кавказ» Докку Умаров, в подчинении которого находился так называемый батальон смертников «Рийядус Салихин» под руководством ветеранов чеченских войн, заместителя Умарова Аслана Бютукаева (Амир Хамзат) и Абусапьяна Абдуллаева (Рыжий Супьян). Именно они выбрали в качестве будущего смертника 20-летнего жителя Ингушетии Магомеда Евлоева и подготовили его для самоподрыва.
По информации Маркина, всего в «Имарат Кавказ» входило 35 человек, из них 28 непосредственно причастны к совершению теракта. Однако о подготовке, месте и времени предстоящего теракта знали только лидеры «Имарата» и сам Евлоев. Цена теракта в «Домодедове» составила около полутора миллиона рублей.
На данный момент завершено следствие по четверым фигурантам дела. Обвиняемыми проходят двое братьев Яндиевых: по версии следствия, они встречали и сопровождали Магомеда Евлоева в Москве. А также родной брат смертника и его односельчанин Башир Хамхоев: они помогали готовиться к теракту. В ближайшее время всем четверым будут предъявлены обвинения в окончательной редакции.
Маркин также заметил, что «17 бандитов были уничтожены» еще 28 марта 2011 года в результате проведенной спецоперации в Ингушетии, в ходе которой был уничтожен лагерь боевиков в Сунженском районе Ингушетии. Именно там, по словам представителя СК, проходил подготовку будущий смертник Магомед Евлоев.
В ходе следствия заочные обвинения были предъявлены Докку Умарову, Аслану Бютукаеву, Рустаму Альтемирову, Заурбеку Амриеву, Микаилу Богатыреву, Исламу Евлоеву и Ибрагиму Торшхоеву.
Первоначально непосредственными исполнителями теракта следователи называли членов «Ногайского джамаата» и, в частности, русских «ваххабитов» Виталия Раздобудько и его жену Марию Хорошеву (впоследствии взорвавшихся в одном из дагестанских сел). Согласно информации, переданной СМИ неофициальными источниками в СКР, «Ногайский джамаат» базировался в Ставропольском крае и отношения к Чечне не имел (в действительности же «Ногайский джамаат» всегда подчинялся непосредственно чеченским полевым командирам и только часть его членов базировалась на Ставрополье).
Тем не менее о непричастности чеченских боевиков к взрыву в «Домодедове» было заявлено уже на следующий день после теракта. Эту версию озвучил премьер-министр Владимир Путин как бы между делом, отвечая на вопросы журналистов после переговоров с премьер-министром Бельгии. Подобная поспешность тогда удивила многих. А когда спустя неделю премьер-министр снова выступил по поводу расследования, уже с заявлением о том, что «теракт в целом можно считать раскрытым», тут уже не выдержал президент. На встрече с главой ФСБ и Следственного комитета Дмитрий Медведев заявил, что «говорить о раскрытии теракта еще рано».
Точную же информацию об исполнителях теракта в «Домодедове» общественность получила только 8 февраля, когда на одном из экстремистских сайтов появилось ранее записанное видеообращение лидера «Имарата Кавказ» Докку Умарова, рядом с ним сидели будущий смертник Магомед Евлоев и командующий западным сектором «Имарата Кавказ» Аслан Бютукаев. Именно его следствие сейчас называет главным организатором теракта. В видеообращении Умаров берет личную ответственность за теракт и объявляет войну России.
К 10 февраля были арестованы четыре человека, в том числе 16-летний брат Евлоева и 22-летняя сестра — Фатима Евлоева, а также его односельчанин Умар Аушев. Им были предъявлены обвинения в пособничестве и участии в подготовке к взрыву — на руках у всех троих экспертиза якобы установила наличие частиц гексогена. Задержанные были доставлены в СИЗО «Лефортово» в Москве.
Однако спустя четыре месяца после задержания Фатима Евлоева и Умар Аушев были освобождены из-под стражи, а уголовное дело против них закрыто. Под личные гарантии президента Ингушетии. Евкуров заявил что он сделает все возможное, чтобы они вернулись к мирной жизни. И они вернулись в республику.
Это беспрецедентный случай. Адвокаты обвиняемых Люба Аушева и Умар Хаягури связывают этот факт с высокой квалификацией московских следователей.
«Если бы дело расследовали у нас в республике, ни о какой свободе и речи бы быть не могло, — считает Умар Хаягури, — несмотря ни на какие доказательства невиновности. Однако расследование подтвердило несостоятельность подозрений».
Сейчас Умар Аушев живет в родном селении, учится на заочном факультете местного вуза и подрабатывает ремонтом квартир. Фатима Евлоева живет с семьей. По словам ее матери Розы Евлоевой, «Фатима вернулась к нормальной жизни, работает. Никто ее не ущемляет и нас не дергают». Однако ее младший 17-летний сын по-прежнему в «Лефортове» и обвиняется в причастности к организации теракта.
«Если бы у меня была возможность, я бы встала на колени перед родственниками погибших и теми, кто пострадал в результате теракта, и попросила бы прощения. Я глубоко сожалею и скорблю. Все, что я хочу, так это объективности следствия», — сказала «Новой» Роза Евлоева.
Возмездие?
Особой страницей в деле расследования домодедовского теракта можно считать судьбу двух подозреваемых, Аслана Альтемирова и Заурбека Амриева, по версии следствия, они готовили Магомеда Евлоева к самоподрыву. В сентябре прошлого года в Стамбуле были расстреляны трое чеченцев: Берг-Хаж Мусаев, Альтемиров и Амриев. Стрелявший бросил на месте преступления документы на имя москвича Александра Васильевича Жаркова. Основная версия убийства, которую выдвигали западные СМИ, гласила, что чеченцы были ликвидированы членами глубоко законспирированной группы киллеров, состоящей из сотрудников российских спецслужб.
Однако представители чеченской диаспоры в Турции настаивают на том, что Альтемиров и Амриев были случайными жертвами, целью же нападения был представитель Докку Умарова в Турции Берг-Хаж Мусаев, который за полгода до убийства стал активно заниматься сбором «пожертвований на джихад». Согласно нашим источникам, Амриев и Альтемиров находились в Турции с 2008 года и жили открыто. Каким образом они могли готовить Евлоева к самоподрыву в Сунженском лесу, остается неясным.
В общем, надо заметить, что, изложив версию следствия, Владимир Маркин не привел доказательств в ее пользу. Спустя год мы по-прежнему знаем о теракте ровно столько, сколько Докку Умаров счел нужным нам сообщить, весьма зримо подкрепив свое утверждение.
Потерпевшие
После теракта в «Домодедове» потерпевшими были признаны 210 человек. По распоряжению Дмитрия Медведева пострадавшим были назначены довольно крупные суммы материальной помощи от одного до двух миллионов рублей.
Согласно информации, предоставленной «Новой» департаментом социальной защиты населения города Москвы, материальная помощь была выплачена 152 пострадавшим в теракте:
— по 2 миллиона рублей получили 26 семей погибших;
— 76 людям, получившим тяжелую или среднюю степень повреждения здоровья, выплатили по 1,5 миллиона;
— 50 пострадавшим, получившим легкую степень повреждения здоровья, выплатили по 1 миллиону рублей.
В отличие от других громких терактов по домодедовскому не было подано в суд ни одного иска о возмещении морального ущерба или последующей медицинской реабилитации, на которое пострадавшие имеют полное право.
Адвокат Игорь Трунов, многие годы специализирующийся на делах подобного рода, рассказал «Новой», что к нему за консультациями обращались пострадавшие в «Домодедове». «Я им сразу же объяснил, что в России подобные иски о возмещении морального ущерба или компенсаций не имеют судебной перспективы. Выиграть у государства нельзя. Подавать жалобу надо сразу же в Европейский суд по правам человека. Но и там, в связи с загруженностью суда, решения приходится ждать вплоть до восьми лет. Что же касается «Домодедова», то там размер выплаченных сумм был весьма солидный. Это связано с широким международным резонансом теракта, ведь взрыв произошел в зоне международного прилета, и в его результате пострадало несколько десятков иностранных граждан. К сожалению, в других терактах, где резонанс меньше и, соответственно, внимание СМИ не столь пристально, такого не наблюдается».
Тот, кто потерял: «Надеюсь, в этом теракте не было государства»
Москвич Иван Пустовалов в результате теракта потерял отца, он получил компенсацию в полном объеме, за ходом следствия не следит и работой следствия недоволен:
— Я был признан потерпевшим по первому делу — непосредственно о теракте. Спустя полгода возбудили второе дело — против самого аэропорта. Начали названивать следователи, просили прийти на беседу, потом начали присылать уведомления о повестках. Но я уже был обозлен. Тогда, после теракта, не все вещи отца нашлись, пропал кошелек с документами. Я эти вещи очень активно искал первое время. Кто-то из следователей нормально реагировал, кто-то похуже. Так ничего и не узнали. Наконец я решил закрыть эту историю. Я так и не дошел второй раз. Мне кажется, это какая-то их внутриведомственная, внутренняя возня.
О новостях по делу слышу краем уха. Я пытаюсь принять это как завершенное событие моей жизни. Я знаю, что опять продлили сроки, и не в первый раз. Официально о ходе следствия мне ничего не сообщали.
Вопросы к государству, конечно, есть. «Домодедово» встало в ряд терактов, которые совершаются непонятно кем, непонятно, для чего, зачем. И, конечно, есть какой-то процент подозрений, что государство участвовало в этом. Бесят все эти глупости с псевдоохраной после, когда на входе в аэропорт собирают такую толпу, что возможно еще раз в скоплении людей сделать взрыв. Государство абсолютно неадекватно себя ведет.
К счастью, остается какой-то процент веры, что этот теракт был проведен без участия его представителей.
Я не пойду на официальную панихиду. Я тихо хожу на кладбище.
Записала Елена КОСТЮЧЕНКО
