Большевики разогнали демократически и свободно избранное Учредительное собрание 6 января 1918 года. Страна лишилась парламента, каковым была Государственная дума и каким должно было стать Учредительное собрание.
А что вместо? Съезд Советов. На него выбирали примерно 1,5 тысячи делегатов, съезд проходил всего несколько дней, поэтому исполнять законодательную роль не мог, это был скорее большой митинг. Из числа делегатов выбирали Всероссийский центральный исполнительный комитет. Но и исполком не стал парламентом. В Конституцию РСФСР в ноябре 1918 года внесли поправку, в соответствии с которой ВЦИК перестал работать на постоянной основе и собирался раз в два месяца.
Так и повелось. Законодательная власть в стране принадлежала Верховному Совету. Он утверждал правительство, принимал законы и бюджет. Но собирался всего два раза в год на несколько дней. Никаких речей, кроме одобрительных, не звучало. Депутаты, проголосовав за все, что им предлагали, разъезжались. Заседания комиссий обеих палат (Совета Союза и Совета национальностей) носили ритуальный характер. Скажем, председателем комиссии законодательных предположений Совета Союза Сталин сделал своего малограмотного и необразованного секретаря Александра Поскребышева.
Между сессиями все решения принимал президиум Верховного Совета. Точнее, оформлял. Решения-то принимались партийным руководством. Но в протоколах политбюро и секретариата ЦК делали пометку: «Оформить в советском порядке». Это и означало, что назначение на высокий пост или награждение будет произведено Верховным Советом СССР. Решение политбюро оставалось секретным, а в газетах печатался указ президиума Верховного Совета. Не было случая, чтобы советский парламент осмелился не исполнить партийное решение.
Долгие годы председателем Центрального исполнительного комитета, затем председателем президиума Верховного Совета СССР был Михаил Иванович Калинин. Формально у него в руках была высшая государственная власть. В эпоху большого террора Сталин санкционировал арест жены Калинина. Тот не посмел замолвить за жену словечко. Боялся, что и его самого посадят. Знал, что у чекистов заготовлены материалы о его мнимых связях с «правыми», которых уже расстреляли. Сталин распорядился ознакомить Калинина с этими материалами.
При Хрущеве главой законодательной власти сделали маршала Ворошилова. Длинные беседы его раздражали. На переговорах с президентом Италии Джованни Гронки и министром иностранных дел Джезеппе Пелла маршал, устав, громко произнес:
— Давайте кончать этот базар.
Когда новый иранский посол вручал ему верительные грамоты, подписанные шахом, Ворошилов поучительно заметил послу:
— У нас тоже были цари, был у нас Николай, которого народ прогнал, и теперь мы без них обходимся…
Товарищи устроили маршалу выволочку за дипломатический скандал.
Ворошилов оправдывался:
— Я, не хвастаясь, могу сказать, что в отношении деликатности и умения вести себя среди этой братии (смех в зале) я вполне владею. В революционные годы я имел дело с такими людьми, как архитекторы, — я у них прятал оружие, профессора. Я умел быть деликатным…
При Брежневе председателем президиума Верховного Совета СССР стал Николай Викторович Подгорный. Как бывший глава Украины он чувствовал себя уверенно и держался с Брежневым на равных. Леониду Ильичу это надоело, и Подгорного сняли с должности на пленуме ЦК. С Подгорным поступили совсем бесцеремонно. По заранее подготовленному сценарию один из членов ЦК предложил:
— Освободить товарища Подгорного с поста председателя президиума.
Зал зааплодировал. Сидевший в президиуме Подгорный по привычке хлопал вместе со всеми. Проголосовали. Председательствовавший показал ему рукой: теперь садись в зал со всеми. Одно место во втором ряду оказалось свободным — процедуру продумали заранее…
С той поры пост председателя президиума генеральные секретари забирали себе — практически это ничего не меняло, но в разговорах с иностранцами они обретали статус главы государства.
Два раза в год депутаты приезжали в столицу на сессию. Депутаты из числа рабочих или колхозников имели возможность сходить в 1-ю поликлинику 4-го главного управления при Минздраве (медицина для начальства), подлечиться, попросить путевку в хороший санаторий или дом отдыха, кое-что купить из дефицитных вещей, побывать в театре, вообще, почувствовать себя значимой личностью, завести важные знакомства. Арестованные в Узбекистане в 80-е годы первые секретари обкомов рассказывали, как давали главе республики Шарафу Рашидову миллионы рублей за мандат союзного депутата.
Повлиять на судьбу страны, что-то изменить в законе или бюджете депутатам было не под силу. Депутатский значок был просто знаком отличия. Высоким чиновникам он полагался по должности. Генеральный секретарь Союза писателей Александр Фадеев получил сразу три мандата — Верховного Совета СССР, Верховного Совета РСФСР, Московского совета.
Эти традиции: считать парламент местом, где просто оформляются решения, уже принятые высшим руководством страны, а депутатство — способом устройства личных дел, во многом сохранились и по сей день.
