Виталий КУРЕННОЙ*
Новейший характер протестных выступлений имеет в своей основе формы коммуникации, предоставляемые социальными сервисами интернета. Это новое и сложное явление — то, что мы ими пользуемся, — далеко не означает, что мы понимаем, как они работают. У этих форм коммуникации множество аспектов — от организационного до финансового. И пропагандистского или, точнее, антипропагандистского.
Пропаганда — сравнительно новое явление. Как массовая и целенаправленная форма работы с населением она возникла только во время Первой мировой войны, вовсю запустившей механизмы тотальной мобилизации. Особые последствия этот новый режим работы политической машины имел в России. Войдя в пропагандистский режим существования в 1914 году, страна так из него потом и не вышла — вплоть до падения советского строя. Но и СМИ не дистанцировались от выполнения пропагандистских функций. Политические идеологии поляризовались, но пропагандистская ангажированность остается в большинстве случаев чем-то само собой разумеющимся.
Что такое пропаганда? Грубо ее можно определить как такую подачу информации, которая инкорпорирует в себя не только фактическое содержание, но и идеологическую оценку этого содержания. Для пропаганды не обязательно подтасовывать или искажать факты — важна политическая артикуляция.
Эффективность пропаганды не в последнюю очередь основана на специфике информационного медиума: она более действенна там, где оценку можно теснее связать с подачей информации. Поскольку визуальное восприятие в наибольшей степени некритично, то появление телевидения совершило глубочайшую политическую революцию в современном обществе. Классическая структура западной политической демократии — партийная система — под натиском этого явления быстро преобразовалась или просто деградировала. В России, где многопартийной традиции и вовсе не было, даже деградировать было нечему. Мы просто сразу оказались в конечной стадии этого упадка, где политическая система фактически полностью подменена форматом телевизионного шоу (технически это называется «аудиторная демократия»). В этой новой ситуации пропагандистскому режиму впору бесплатно раздавать телевизоры — прямо на участках для голосования. Поэтому деление современных граждан на тех, кто смотрит телевизор, и тех, кто пользуется интернетом, — вполне справедливо.
Но на чем основан механизм действия пропаганды в социальном и культурном отношении? Ответ на этот вопрос заключается в специфике современного человека как индивида, освободившегося от оков традиции. Современный человек — горожанин по определению — строится по лекалам автономного субъекта, который притязает на то, чтобы самому быть последней инстанцией вынесения суждения, не скованного предрассудками и навязанными нормами (отсюда вечный конфликт «отцов и детей» в современном обществе). Но, оказываясь один на один с машиной пропаганды, этот автономный индивид становится беззащитным перед лицом идеологической оценки, транслируемой пропагандой. Современные исследования сталинизма (например, Йохена Хеллбека) в деталях вскрывают разворачивание этой драмы. Если вас окружают нищета и насилие, а в кино вы видите образ процветающей страны, где «жить стало лучше, жить стало веселее», то, увы, большинство людей склонно считать, что ошибаются они, а не картинка на экране. Атомизированный индивид — вот рабочий материал пропагандистской машины.
Если с этой точки зрения мы посмотрим на социальную сеть, которая сегодня воплощена тем же «Фейсбуком», то увидим в ней действенное средство противостояния именно этому механизму пропаганды. Основной эффект — человек получает возможность найти поддержку своей собственной оценке событий, противопоставить пропаганде уже не одного себя, а определенное сообщество. «Лайки» и прочие, казалось бы, смешные механизмы социальной сети позволяют взломать режим пропаганды. Пропагандистское сообщение получается, но реинтерпретируется, высмеивается, ставится под сомнение. Эта реинтерпретация находит моментальную поддержку некоторого небольшого, но важного для пользователя сообщества. Необязательно поддержку дискурсивную: достаточно, повторюсь, того же самого символического «лайка».
Но это сетевое сообщество трудно политизировать, поставить под знамена. Оно хорошо способно выступать «против», но каждый здесь ценит свою автономию, право на собственное суждение. Сеть — инструмент антипропаганды, но скверный медиум альтернативной пропаганды.
* Автор — профессор, заведующий отделением культурологии НИУ-ВШЭ, научный редактор журнала «Логос»
