С 1 сентября 2012 года в России вступает в действие федеральный закон № 436 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», принятый прошлой думой еще 29 декабря 2010 г. Странно, но этот один из самых сомнительных по качеству продуктов законотворчества в нашей стране, до сих пор не обращал на себя общественного внимания. Сказалась и популистское звучание темы «защиты детей», заведомо не предполагающей серьезного критического отношения, и пренебрежение ей со стороны большей части общества, видимо, уверенного, что на фоне других серьезных проблем это не самый актуальный вопрос на сегодняшний день.

На очередном «Форуме безопасного интернета», прошедшем 7 февраля в «РИА Новости», закон 436 ФЗ поминали не раз. Интересно, что на этом представительном мероприятии, организованном Российской ассоциацией электронных коммуникаций (РАЭК), и проходившем под эгидой Минсвязи РФ, заявленные в программе представители Госдумы отсутствовали. Поэтому задать вопрос лично одному из главных инициаторов этого перла законодательной мысли, председателю комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елене Мизулиной не получилось. Придется обойтись мнением других экспертов, которое, возможно, ей не совсем понравится.

Для начала, вероятно, стоит сформулировать саму проблему, и определить, кого и от чего мы защищаем. Уже на этом этапе выясняется, что разные категории – учителя, родители, психологи, правоохранительные органы, интернет-деятели, сами дети, наконец – видят эту проблему с разных сторон. Прямо на пленарном заседании Форума было выдвинуто две различных концепции – юристом Михаилом Якушевым и представителем интернет-бизнеса Натальей Касперской . Несомненно, таких концепций может существовать еще не один десяток, и пока еще никто не озаботился подвести какой-либо итог, сведя их к общему знаменателю.

Характерно, что некоторые из привычных нам по вниманию прессы проблем при ближайшем рассмотрении оказываются вполне мифическими. Анне Кольер, создательница ресурса NetFamilyNews.org , давно принимающая участие в исследованиях, посвященных детям в информационном обществе, с неожиданной стороны раскрыла навязшую в зубах тему педофилов. Она рассказала, что исследователи в США установили: с педофильской тематикой в Интернете сталкиваются менее 1% детей, и ни один из них не пострадал на практике. Возможно, это следствие отличной работы правоохранительных органов США, но уже ясно, что эта проблема сейчас не стоит в числе самых актуальных.

Лари Магид, основатель ресурса SafeKids.com , отметил, что проблемы, с которыми дети сталкиваются в онлайне – это в большинстве случаев продолжение их проблем в обычной жизни. Группы риска в обычной жизни и в онлайне одни и те же – это дети из неблагополучных семей, дети с отстающим развитием или дети с какими-то личностными особенностями, выделяющими их из общей массы.

Добавлю, что в Европе было недавно проведено масштабное исследование под названием EU Kids Online II, которое опровергает большинство стереотипов, сложившихся по поводу детей в онлайновом мире. Результаты исследования по-русски подробно изложены в девятом номере журнала "Дети в информационном обществе" (в онлайне на момент написания этих строк еще недоступен). Стоит привести такой пример: повышение компьютерной грамотности не снижает риски, как это принято считать, а, наоборот, повышает их. Это происходит потому, что чем выше компьютерная грамотность, тем интенсивнее используется компьютер, и дети лезут в такие места, куда иначе бы и не подумали. Правда, по мере набора опыта риски опять снижаются, но происходит это уже на другом этапе взросления, и далеко не у всех. Другой пример – только один из семи европейских школьников в анонимном опросе признался, что когда-либо смотрел в сети порно. Даже если принять, что не все о себе сообщали правду, очевидно, что масштабы шумихи в прессе по этому поводу не имеют под собой достаточных оснований.

Уже эти примеры указывают, что сама концепция закона № 436, авторы которого подошли к проблеме только с одной – популистской – стороны, мягко говоря, ущербна. Основываясь на мифологических представлениях о проблеме, разработчики закона наполнили его невразумительными и размытыми формулировками. Один из ведущих отечественных специалистов по интернет-праву, Виктор Наумов, назвал закон № 436 первым в истории законодательным актом, в котором фигурируют понятия «добра и зла». Виктор Борисович, очевидно, имел в виду статью 7 этого шедевра юридической мысли: «К информационной продукции для детей … информационная продукция, содержащая оправданные ее жанром и (или) сюжетом эпизодические ненатуралистические изображение или описание физического и (или) психического насилия (за исключением сексуального насилия) при условии торжества добра над злом…». Прошу прощения за корявость цитаты – полностью привести это предложение невозможно в силу его объемности, но смысл понятен: в нашей детской литературе «хорошие парни должны побеждать», а посмевший это нарушить будет наказан со всей строгостью закона.

Другой эксперт в области интернет-права, председатель комиссии по правовым вопросам РАЭК Михаил Якушев , назвал закон «О защите детей» типовым примером известной поговорки о том, что «сложные проблемы имеют простые, легкие для понимания неправильные решения».

Этому самому «знаку информационной продукции» (проще говоря, возрастной маркировке по категориям, по образцу действующей для фильмов в США) посвящена чуть ли не треть текста закона. Между тем, во-первых, не определен механизм его применения (как, например, это будет действовать для социальных сетей или Youtube, где размещаются десятки роликов в секунду?), во-вторых, кто это будет финансировать? Ну и, наконец, многие выступавшие отмечали, что ЕС и Япония уже это проходили, и признав неэффективным, от такой маркировки отказались. Виктор Наумов напомнил, что еще во времена СССР действовала маркировка кинофильмов «детям до 16 запрещается», что только привлекало к таким картинам подростков.

Директор департамента государственной политики в области средств массовой информации Минкомсвязи РФ Екатерина Ларина , соведущая секции «Законодательные аспекты безопасного Рунета» на Форуме, согласна с экспертами, что закон придется дорабатывать, в противном случае он просто не сможет применяться на практике. Это совсем не означает, что вообще проблемы информационной защиты детей (в том числе и «от интернета») не существует в природе. Но вот только прежде чем начинать ее решать, как указывали многие выступавшие, стоило бы хотя бы выработать некоторое общее, консенсусное видение – кого и от чего мы собираемся защищать? А уже, наверное, потом начинать штамповать законы. «Капитан очевидность» заводит нас совсем не к тем берегам, куда мы собирались.