Когда губернатор среди своих заслуг в первую очередь выделяет прорыв в становлении в области гражданского общества, о нем моментально начинают говорить на телеэкранах. В январе Никита Белых получил полноценную «минуту славы» от федеральных властей и СМИ: cначала премьер на всех телеканалах устроил ему выволочку за завышенные тарифы ЖКХ в не существующем на карте Кировской области городке Нововятский, а потом и НТВ в регион нагрянуло — за компроматом. Вятчане отреагировали на следующий же день после путинской критики — вышли на митинг в защиту губернатора. НТВшникам жители Кирова прямо на улицах говорили: «Убирайтесь!» На Вятке, ранее бывшей местом ссылок, население уже три года не знает, что такое разгон демонстраций. Нет здесь и ручных СМИ. Вертикаль «стабильности» понимает опасность: в центре России растет вольнодумный регион. Губернатор Кировской области и бывший лидер СПС поделился с «Новой газетой» своим взглядом на легитимность выборов, диалог власти с оппозицией и мнением об НТВ.

Без каруселей

— Никита Юрьевич, и через три недели после президентских выборов разговоры о них не умолкают. Тысячи людей до сих пор не уверены: легитимна ли будущая власть? При этом в победе Путина как таковой мало кто сомневается, а вот процент его поддержки вызывает сомнения. Как думаете, 63,6% — это реальная цифра?

— Я не могу говорить за Россию в целом, тем более что существуют специфические территории, которые голосуют совершенно по-разному: Чечня и Москва, например. Я могу говорить за Кировскую область с ее результатом поддержки Путина почти 58% (57,93%. — И. Ж.). Это реальная цифра для него в нашей области, нравится это кому или нет. Я сам оценивал в ходе президентской кампании уровень поддержки Владимира Путина как более низкий, но по тому, как велась кампания в регионе другими кандидатами, а точнее — по тому, как она ими здесь не велась, я думаю, что кировчане действительно в основном проголосовали за Путина. Конечно, и в нашей области не везде показан ровный процент: в наиболее проблемных районах, Яранском и Вятскополянском, процент поддержки Путина ниже, чем в остальных, но все равно больше, чем у других кандидатов.

Понятно, что нужно отдельно рассматривать ситуацию в Кирове, где одновременно с президентскими выборами проходили выборы и в городской парламент. Я считаю, что президентские выборы и в городе, и в области прошли максимально прозрачно. Что касается городских выборов — то здесь была и «грязная» кампания, и заявления о непризнании результатов голосования. Сейчас, как я понимаю, есть жалобы в судах на рассмотрении. В общем, меня городская кампания неприятно удивила. А вот процент поддержки Путина не удивил.

— Интересен и другой аспект: кто он — избиратель Владимира Путина? Бытует мнение, что это бюджетники, которых принудили голосовать «правильно», чиновники, «карусельщики» и те, кто просто боится любых перемен.

— Для начала нужно понимать, что те, кто боится изменений, — это достаточно большой пласт людей. Во-вторых, за Путина наверняка проголосовала часть предпринимательского сообщества. Например, я уверен, что для предпринимателя из какого-нибудь района, занимающегося условно лесопереработкой, Путин намного понятнее, чем тот же Прохоров. Что же касается работников бюджетных сфер — может быть. По поводу «карусельщиков» могу сказать, что у нас в области их не было, даже оппозиция заявила, что не имеет претензий к ходу президентского голосования.

— Такая картина не везде. Наблюдатели насчитали по стране более 10 000 нарушений в ходе голосования. Как думаете, много набрал Путин подковерной игрой?

— В этом смысле я не могу выступать экспертом федерального уровня. В Кировской области гарантирую: выборы были проведены максимально честно. Еще не анализировал данные о нарушениях по нашему региону касательно президентских выборов, но могу сказать, что на выборах в Госдуму большая часть жалоб была связана с портретами Медведева, висевшими на некоторых избирательных участках, и неудобными стульями для наблюдателей. Повторюсь: это только в Кировской области, за другие регионы отвечать не могу.

— Ваш друг Владимир Рыжков перед выборами популяризировал образ поросенка Нах-Нах — своеобразное возрождение строки «Против всех». Попытка, можно сказать, не удалась: поросенок недотянул и до 1 миллиона голосов. Почему?

— Я думаю, что предположить, что в сознании избирателей поросенок Нах-Нах заменит строку «Против всех», — сильное допущение. Если бы на выборах реально была строка «Против всех», она набрала бы несоизмеримо больше поросенка Нах-Нах и всех остальных животных. Поясню: есть люди — это, например, моя мама, — которые не могут просто взять и испортить бюллетень — нарисовать на нем что-нибудь, написать «все — козлы» и прочее. Они идут и голосуют хоть за кого-нибудь. В том и причина: Нах-Нах и «Против всех» — совсем не одно и то же.

— А сколько бы набрала графа «Против всех»?

— Не знаю. Думаю, достаточно много — место четвертое, а может, и третье.

Новые правые

— К другой мысли Рыжкова. В одном из интервью «Новой газете» он выдвинул идею объединения всех либеральных сил в единую правую партию. Как думаете, перспективы имеются?

— Всех либералов не собрать, это утопия. Я думаю, что те действия, которые сейчас осуществляются по линии либерализации законодательства в плане регистрации партий, приведут к тому, что мы увидим как раз не консолидацию, а размежевание и создание десятков политических структур либерального спектра. Возможно, эти силы будут консолидироваться ближе к выборам — это в лучшем случае, а в худшем — уже после выборов.

— То есть это отчасти шаг и против оппозиции?

— Это шаг не «за» и не «против» оппозиции. Это изменение условий создания и работы партий. То, как этими условиями воспользуется оппозиция, — вопрос уже к ней.

— В этом свете интересна персона Михаила Прохорова. На фоне заявления Путина о том, что стране нужна сильная правая партия, вопрос надо ставить ребром: Прохоров — независимый политик и создаваемая им партия тоже будет независимой или это проект Кремля?

— Я сейчас скажу вещь, которая читателям «Новой газеты» может не понравиться. У меня был разговор, не вчера, а еще в прошлом году, с Владимиром Владимировичем о ситуации в стране, и в том числе по поводу правой партии. Этот разговор меня удивил: Путин содержательно объяснял мне, в недавнем прошлом лидеру партии, почему стране нужна правая партия. Дело в том, что есть вещи, обсуждение которых власть не всегда может инициировать сама, но которые тем не менее должны обсуждаться. Это и повышение производительности труда в социальной сфере, и вопросы, касающиеся пенсионной сферы, — то есть темы непопулярные, те, которые власть первой артикулировать не будет, но которые не должны быть замалчиваемы. Словом, нужен тот, кто возьмет на себя ответственность хотя бы за начало публичной дискуссии. И когда он это говорил, у меня не создалось впечатления, что он имеет в виду кого-то конкретного, вопрос персон не главный. С другой стороны, эта идея Путина, как мне показалось, основана на его предположении, что эта партия не будет иметь большой поддержки в ходе, по крайней мере, ближайших избирательных циклов.

Что же касается Михаила Прохорова — на мой взгляд, это вполне самостоятельный политик, просто по масштабам личности не подходящий для пляски под чужую дудку.

— А какие реформы, на ваш взгляд, сейчас необходимы стране в первую очередь?

— В двух словах ответить сложно. Постараюсь кратко обозначить свое видение. На мой взгляд, нужна децентрализация — то есть перераспределение полномочий и ресурсов в пользу регионов, и далее — в пользу местного самоуправления. Неэффективно такой страной, как Россия, управлять в сверхцентрализованном режиме. У нас сейчас есть лозунг «Губернатор отвечает за всё в регионе», но реальными полномочиями он не подкреплен. Потому что очень многие полномочия остаются на территориальных органах федеральных структур, которые главе региона формально не подчиняются. Не менее грустная ситуация и с местным самоуправлением. Оно из-за отсутствия финансовой базы фактически несамостоятельно и бесправно. По любому поводу вынуждено выходить на регион. А ведь именно на уровне муниципалитетов должно решаться большинство проблем повседневной жизни граждан. От очистки тротуаров до коммуналки.

Далее. Нужно повышать эффективность работы социальной сферы. На сегодняшний день для регионов — это львиная доля расходов бюджета. В Кировской области это почти 2/3. Половина населения области получает те или иные социальные выплаты. Я не говорю о том, что не нужно помогать людям, но помогать нужно тем, кто в поддержке реально нуждается.

Конечно, надо определяться с пенсионной системой.

Область свободы и диалога

— Для нашей страны губернатор-либерал — исключение, и с приходом новой старой власти актуализируется вопрос о вашей возможной отставке. Хотелось бы узнать, что изменилось в Кировской области за время вашего правления, на что способна либеральная власть?

— Ну это не у меня, конечно, надо спрашивать. Не могу сказать, что был совершен какой-то феноменальный прорыв: за три года он попросту невозможен. Область как была дотационной, так она ею и остается, более того — еще лет десять она дотационной и будет. Другое дело, что доля дотаций сокращается, а доля собственных доходов растет. Из каких-то явных достижений могу отметить, что довольно много получилось сделать в области дорожного строительства, удается поддерживать на хорошем уровне среднее образование, есть положительная динамика по рождаемости-смертности.

Гораздо большее значение имеют вещи, куда сложнее замеряемые. Это, например, участие граждан в тех процессах, которые называются формированием гражданского общества. Здесь область сделала значительный прорыв: по уровню независимости СМИ, я думаю, Вятка — один из лидеров. У нас полная свобода собраний и митингов — пожалуйста. Другое дело, что люди сами иногда злоупотребляют таким доверием. Например, была история: один из ярких оппозиционеров подал заявку на проведение митинга на главной площади города — 3000 участников. Мы, разумеется, согласовываем, по всем законам обеспечиваем безопасность, а приходит — 5 человек! Пять! Как мы должны на это реагировать? Я думаю, чтобы изменить сознание людей, потребуется еще не один год, если не десятки лет.

— Правильно я понимаю, что в области диалог между властью и населением налажен и достучаться до областной администрации люди могут?

— Могут. Во-первых, у кого есть возможность, может задать мне вопрос в различных социальных сетях, где я присутствую. Всегда отвечаю. Во-вторых, проводятся личные приемы граждан. Правда, не все проблемы жителей могут быть решены в соответствии с законом: в нем попросту далеко не всё прописано. Ну, например, сегодняшняя ситуация: молодая семья, ей 25 лет, ему — 27. Она инвалид, он — тоже недавно стал инвалидом, у них трое детей. Семья взяла ипотеку на приобретение жилья — но это было до потери работоспособности мужем. А теперь он неработоспособен, и они живут на пенсии — денег выплачивать ипотеку им не хватает. Что делать? Правовых оснований для выделения бюджетных средств нет. Мы вот сидели вчетвером: я, мой заместитель, глава департамента информработы и уполномоченный по правам человека и думали: «Что же им делать?» В конце концов, уполномоченный по правам человека сказал: «Давайте скинемся». Ну мы так, наверное, и поступим, потому что других вариантов здесь нет. Но вы понимаете, что это не решение.

— В Кировской области реализован проект, который, кажется, было бы полезно применить в масштабах страны. Речь идет о программе софинансирования местных инициатив.

— Это действительно один из наших самых масштабных и программных проектов. Суть в том, что мы одновременно и решаем какие-то вопросы местного значения, конкретные проблемы, и поднимаем сознательность граждан. На уровне поселений граждане сами принимают решение о том, что для них важно и значимо, определяют свою форму участия в реализации проекта и подают заявку на областное софинансирование. В этот процесс вовлечены десятки тысяч жителей области. Они действительно начинают задумываться, действительно участвуют в формировании своих условий жизни и уже не связывают все свои надежды и стремления только с государством. Причем мы не перекладываем на людей заботы государства. Речь идет только о тех вопросах, которые и так должны решать на уровне местного самоуправления, которое, я напомню, в структуру органов госвласти не входит и создано для самостоятельного решения гражданами вопросов местного значения.

Мы начинали с шести районов и четырех десятков проектов. В этом году поддерживаем уже более 200 местных инициатив.

Протест и анатомия

— Еще один пласт общества, требующий, чтобы власть их услышала, — люди, выходившие на митинги «За честные выборы». Как думаете, их диалог с властью состоится? Или всё обернется привычными разгонами демонстраций?

— Думаю, диалог — это самый вероятный сценарий. Власть уже показала свою готовность к нему, пойдя на уступки в части либерализации законодательства о регистрации партий и инициировав рассмотрение закона о выборах губернаторов. Силовой разгон сам по себе для Кремля не выгоден: если будет применена сила, это только подстегнет протестную активность. Спускать протест просто на тормозах тоже не дело — это заглушит его лишь на время, но при малейшем проступке он вспыхнет с новой силой. Поэтому я думаю, что власть пойдет на диалог и на модернизацию каких-либо сторон законодательства. По крайней мере это соответствует моим представлениям о сложившейся ситуации.

— НТВ утверждает, что участники акций протеста митинговали за деньги. Что это было — фильм «Анатомия протеста»? И что вообще собой представляет сегодняшний некогда независимый телеканал?

— Прежде всего я считаю, что неправильно говорить о канале и всех журналистах в целом. На НТВ есть и достойные программы, и вполне адекватные журналисты. Но, конечно, то, что мы видели в «Анатомии протеста», — это за гранью. И отношение общества к подобным вещам должно быть однозначное. К журналистике и объективности это не имеет никакого отношения. А вообще я считаю, что подобные методы пропаганды будут уходить в прошлое. Они уже сейчас малоэффективны и имеют во многом обратный эффект. Потому что есть интернет, есть тысячи людей, которые выходили на митинги. Их подобные материалы только еще больше злят, усиливают у них негатив. Поэтому помимо того, что такие фильмы просто за гранью этики, они еще и вредны для страны.