Сегодня в полночь (с пятницы на субботу) во Франции прекращается предвыборная кампания первого тура президентских выборов и начинается «день тишины». В воскресенье утром на европейской территории страны откроются избирательные участки. В заморских департаментах голосование пройдет раньше, когда в Париже еще ночь.
Кампания была бурной и непростой, и наблюдать за ней по телевизору было не менее интересно, чем смотреть увлекательные сериалы или захватывающие спортивные состязания. Потому что кандидатов много, подавляющее большинство из них — новые лица, и несмотря на наличие двух очевидных фаворитов, исход не представляется очевидным, в том числе расклад после первого тура.
В данных опросов разрывы между двумя лидерами, а также в тройке «запасных» приближались к статистической погрешности и постоянно менялись, давая пищу спорам политологов, какой жест или слово кандидата прибавили ему или, наоборот, отняли один-два процента электоральных симпатий.
Возможность избрания главы французкого государства в первом туре существует только в конституции, теоретически. В истории Пятой республики, в десятый раз выбирающей своего президента, такого не случалось.
Неофициальная кампания началась задолго до того, как Конституционный совет 16 марта подвел черту под регистрацией кандидатов. Тех, кто открыто заявлял о намерении баллотироваться или кого молва и пресса прочили в кандидаты, было значительно больше, чем десять человек, внесенных в список для голосования в первом туре.
Самым громким примером несостоявшегося кандидата стал бывший директор Международного валютного фонда Доминик Стросс-Кан, который (кто знает?), не будь сексуального скандала в нью-йоркском «Софителе», мог быть сегодня на месте Франсуа Олланда и бороться за высший пост с Николя Саркози.
Другие не смогли собрать необходимого числа рекомендаций. Среди них такой известный персонаж, как бывший премьер-министр Доминик де Вильпен.
Во Франции для регистрации кандидатом в президенты нужна письменная поддержка 500 избранных представителей власти, неважно какого уровня — от членов муниципальных советов до сенаторов. Таких людей в стране около 42 тысяч, но собрать полтысячи подписей не так легко. Лидер Национального фронта Марин Ле Пен чуть было не оказалась за бортом, хотя опросы уже давали ей до 17% голосов в первом туре. Выборных должностей на местах у ее партии мало, а представители других неохотно давали свои подписи. Национализм и ксенофобия традиционно не в моде среди политического класса Франции, хотя на фоне некоторых выступлений действующего главы государства риторика Ле Пен звучит не так уж одиозно. В конце концов, плюрализм восторжествовал.
Итак, в первом туре — десять кандидатов. В списке Конституционного совета они расставлены не по алфавиту, а по случайной выборке.
Эва Жоли— лидер французских «зеленых», норвежка по рождению (она и говорит-то с норвежским акцентом).
Марин Ле Пен— лидер Национального фронта Франции, дочь и политическая наследница прославленного ненавистника иммигрантов и Евросоюза Жан-Мари Ле Пена, который в 2002 году вышел во второй тур с Жаком Шираком, но проиграл с разгромным счетом.
Николя Саркози— уходящий президент, лидер правой партии «Союз за народное движение», который возглавлял Францию в последние пять лет и заслужил репутацию «самого непопулярного президента».
Жан-Люк Меланшонот Фронта левых сил — хотя первой силой этого фронта является Французская компартия, кандидатом выдвинут лидер Партии левых, близкой к коммунистам.
Филипп Путу— лидер Новой антикапиталистической партии левацко-троцкистского толка. Рабочий автозавода «Форд» в Жиронде. Он взял отпуск на время предвыборной кампании и обещал вернуться на завод, который он с другими активистами спас от закрытия.
Натали Арто— молодая муниципальная советница, выдвиженка крайне левой партии «Лютт увриер» («Борьба рабочих»), в программе которой в качестве идеологической основы назван марксизм-ленинизм.
Жак Шеминад— лидер маленькой партии «Солидарность и прогресс», в свои 70 лет самый старший из кандидатов, выпускник кузницы высшей политической элиты Франции, Национальной школы администрации с богатой чиновничьей карьерой за плечами. Его довольно экзотическая программа сосредоточена на науке и технологиях и призывает к освоению ресурсов не только Африки, но также Луны и Марса.
Франсуа Байру— лидер Демократического движения, единственный из кандидатов (кроме действующего президента), который участвовал в прошлых президентских выборах и занял в первом туре третье место после Николя Саркози и Сеголен Руаяль.
Николя Дюпон-Эган— мэр небольшого города, лидер малой партии «Начало республики», которая выступает за возращение к принципам «подлинного голлизма», за усиление суверенитета Франции, против власти бюрократии ЕС и финансовых рынков.
Наконец, Франсуа Олланд — кандидат от Социалистической партии, фаворит президентской гонки.
Предвыборная кампания, которая официально началась 20 марта, была прервана трагическими событиями, связанными с «тулузским стрелком». Но агитация возобновилась еще до того, как в перестрелке со спецназом погиб предполагаемый террорист. Политологи предположили было, что трагедия в Тулузе поднимет рейтинг Саркози, выступающего за ограничение иммиграции и закручивание полицейских гаек. Но этого не произошло.
По закону всем кандидатам представляются равные возможности для агитации и изложения программ. С 20 марта до 9 апреля — одинаковое время в эфире национальных каналов телевидения и радио, а после 9 апреля — еще и одинаковое распределение по сетке вещания (утром и в прайм-тайм), ежедневное освещение их кампаний в новостных программах.
Французы не спешили переключать канал в начале предвыборного ролика, выступления кандидата или дискуссии политологов. Потому что это было интересно или даже забавно. Пиарщики соревновались в креативе. Ролик Филиппа Путу снят в виде черно-белого немого кино про карикатурного капиталиста, которого изгоняют очень положительные рабочие…
Вечером 12 апреля я ужинал в харчевне в пригороде Страсбурга, как раз когда по второму каналу в прямом эфире шло ток-шоу с кандидатами. Ведущий Давид Пюжадас сначала хотел устроить вечер всех десяти кандидатов, но два фаворита, Саркози и Олланд, не захотели быть вместе. Им, правда, все равно придется сойтись тет-а-тет на обязательных теледебатах перед вторым туром, который состоится 6 мая.
А на этот раз кандидатов разбили на две группы: по пять в двух вечерних эфирах. Пюжадас приглашал их в студию по очереди и беседовал с каждым в отдельности. Провожая, кажется, Меланшона, он без тени пафоса объявил: «Следующий после рекламной паузы — Николя Саркози».
Тот действительно вошел как «следующий», оставив за дверью президентский статус. Саркози — легко возбуждающийся оратор, и Пюжадас то безжалостно прерывал его, то подначивал и провоцировал. Как и остальных кандидатов. То есть работал, как и подобает телеведущему, чтобы зритель не заснул.
На телеэкранах участники предвыборной гонки появлялись в разных городах и регионах, на заводах, в школах, больницах, на свинофермах, в общественном транспорте, среди молодежи, пожарных, полицейских, в компании известных артистов, пожимали миллион рук, позировали перед тысячами любительских аппаратов в обнимку с тысячами незнакомых людей… Они кричали высокие слова перед людским морем митингов. Олланд и Саркози в один день собрали на своих митингах в Париже не менее 100 тысяч человек каждый: один на площади Согласия, другой — перед Винсенским дворцом. Впечатляющим был митинг Мари Ле Пен, на котором шесть тысяч противников иммиграции, размахивая триколорами, скандировали «Здесь наш дом!».
Самым ярким явлением этой кампании стал неожиданный прорыв кандидата коммунистов и левых Жан-Люка Меланшона. Его рейтинг поднялся с 6% в январе до 17% в начале апреля. На его митинги на площади Бастилии в Париже, а также в Тулузе и в Марселе собирались по 100 тысяч и более человек. Его предвыборная кампания признана лучшей.
Лен Пен и Меланшон строили свою кампанию на отрицании политической системы ЕС (как и «неоголлист» Дюпон-Эган). Эта система, по их мнению, содействовала деградации французской промышленности и задушила национальный рынок труда. Ле Пен к тому же призывает вывести страну из еврозоны и Шенгена, на 90% сократить иммиграцию. Но если она за традиционные ценности, то Меланшон призывает к депенализации абортов и эвтаназии, усыновления детей однополыми парами, за полное отделение религии от политики, прекращение преследования нелегальных иммигрантов.
Политические программы и лозунги фаворитов — Саркози и Олланда — менее радикальны и сосредоточены на экономике, путях вывода страны из кризиса. Президент ратует за жесткое урезание бюджетных расходов и социальных программ. Его главный противник считает, что такие меры приведут к стагнации экономического роста, и предлагает обложить доходы более миллиона евро в год 75-процентным налогом, ограничить влияние финансовых рынков. Он будет добиваться пересмотра бюджетного пакта ЕС, из-за чего с ним не хотят общаться Ангела Меркель, Дэвид Кэмерон и другие лидеры ныне преимущественно правой Европы. Блокаду прорвал премьер-министр Бельгии социалист Элио ди Рупо, приехав во вторник на митинг Олланда в Лилль.
Саркози к концу кампании выглядел все менее уверенным. От него отвернулись бывшие сторонники, четверо бывших членов его правительства выразили симпатии Олланду. Даже глава французского аналога СПП Лоранс Паризо «чувствует себя ближе» к позиции Олланда. Боровшийся всю жизнь с социалистами Жак Ширак, судя по утечкам в газету «Паризьен», не будет голосовать за Саркози.
Последние опросы перед завершением кампании первого тура по-прежнему показывают двух лидеров, которые должны выйти во второй тур с большим отрывом от остальных. Олланд (29,5%) опережает Саркози (27,5%), но это в пределах статистической погрешности (BVAOpinion). Марин Ле Пен отстает от Саркози на 13,5 пункта, что делает ее выход во второй тур маловероятным, как и идущих с ней практически наравне (12–14%) левого Меланшона и центриста Байру. Но результаты этой тройки очень важны для общего исхода выборов. Вероятнее всего, электорат Меланшона проголосует во втором туре за социалиста Олланда, голоса сторонников Байру распределятся примерно пополам между Олландом и Саркози, а вот с политическими поклонниками Марин Ле Пен дело обстоит сложнее. Теоретически они должны бы пойти за Саркози, который активно спекулировал на националистических, антииммигрантских настроениях. Но между ним и Ле Пен возник открытый конфликт, и железная дама обвинила президента, что он охотится в ее заказнике. Ее верные сторонники могут и не прийти на второй тур. Правда, если прорыв левых окажется слишком сильным, то «левая угроза» может мобилизовать лепеновцев, и они поддержат Саркози.
Экологистка Эва Жоли набирает 2%, остальные кандидаты — меньше одного, но большая часть их голосов уйдет во втором туре скорее «левому» Олланду, чем «правому» Саркози. Поэтому опросы предрекают во втором туре уверенную победу Олланда над нынешним президентом со счетом 56:44. Значительно изменить этот прогноз может Байру, если договорится с Саркози о премьерском кресле и призовет своих сторонников голосовать за него.
По закону французы узнают об итогах первого тура не раньше восьми вечера, когда закроются последние участки. До этого закон запрещает разглашать не только предварительные результаты, но и данные экзит-поллов. Николя Деморан, главный редактор газеты «Либерасьон», близкой к социалистам и Олланду, объявил, что опубликует предварительные результаты в половине седьмого и готов нести наказание. Штраф составляет 75 тысяч евро для любого гражданина и в пять раз больше для юридического лица, коим является газета… У «Либерасьон» такие деньги найдутся, чтобы порадовать избирателей-социалистов.
