Даже человек, который перерождается («рождается заново» в терминологии экспансивных американских евангелистов), однажды умирает. На днях скончался некто Чарльз Колсон. В историю он попал как прямой виновник «Уотергейта».

«Подрывных дел мастер в стане президента Ричарда Никсона, ответственный за некоторые из самых грязных трюков, приведших к падению президента…» — так характеризует его в некрологе «Нью-Йорк Таймс».

Колсон входил в ближайшую команду Никсона. У него было суперпривилегированное положение, в Белом доме он отвечал за грязные технологии. С младых ногтей (с возраста «нашистов», если хотите) он освоил, по собственному выражению, «все избирательные трюки», включая «внедрение фальшивых историй в прессу, голосование мертвых душ и шпионаж за оппозицией самыми разными способами». Это и было его официальным полем деятельности.

«Умение (Колсона) взять политику за горло и его способность решать самые безнадежные задачи поднимали у меня настроение в самые беспросветные моменты, — пишет о нем Ричард Никсон в своих мемуарах. — На Колсона можно было положиться. Я редко испытывал разочарование… У него было воображение…».

«Колсон любил повторять, что он вытрясет прах своей матери из могилы ради Никсона. Нет такого зла, перед которым он остановится ради шефа, похвалялся он», — свидетельствует бывший советник Белого дома Брайс Харлоу.

В мае 1972 года произошло одно из фирменных американских преступлений — недовольный одиночка выстрелил в губернатора Уоллеса, проводившего свою президентскую кампанию, сделав его навсегда калекой. «Что известно о политических взглядах покушавшегося?» — спросил Никсон на экстренном совещании в Белом доме. «Когда мы с ним разберемся, он окажется леваком, — поспешил с ответом Колсон. И добавил: — Надо только подкинуть левацкую литературу в его квартиру…» «Добро, — согласился президент. — Выполняйте». Этот экстравагантный диалог, как и многое другое, зарегистрировала магнитофонная пленка. Озабоченный своим местом в истории Никсон распорядился проводить все заседания под запись, чтобы не пропало ни одно его слово. Вот оно и не пропало, в свой час обеспечив «Уотергейт» неопровержимыми доказательствами.

Шефу нравилось рвение слуги. Слуга знал, что будет по душе шефу.

Годом раньше разразился скандал с публикацией в «Нью-Йорк Таймс» «Пентагоновских досье». Документ огромной разоблачительной силы, раскрывающий, как принимались решения, приведшие к Вьетнамской войне, передал в редакцию военный эксперт «РЭНД Корпорейшн» Дэниел Элсберг. Никсон назвал его предателем. Колсон взялся отыскать на «предателя» компромат. Для чего даже организовал ночной взлом в офисе психиатра, к которому обращался Элсберг…

В тот раз ночные гости ничего не нашли, но и сами не попались. В следующий раз уже был «Уотергейт».

«Уотергейт» — это изначальный эпизод в 2 часа ночи в пятницу, 17 июня 1972 года — года президентских выборов, когда пятеро взломщиков (все ветераны ЦРУ и ФБР) попались с поличным — со всеми своими «жучками» в штаб-квартире демократов, размещавшейся в офисно-гостиничном комплексе «Уотергейт». И это долгая история отрицания, запирательства и лжи на всех уровнях исполнительной власти, рухнувшая под напором трех расследований — газетного, судебного и парламентского, проходивших независимо и параллельно. Развязкой и кульминацией «Уотергейта» стала отставка президента 9 августа 1974 года ввиду неминуемого импичмента.

Незадачливые тайные агенты действовали под командой сотрудника Белого дома Говарда Ханта — цэрэушника с печальным опытом Залива Свиней (помните самый оглушительный американский провал в попытках развернуть кубинскую революцию?). Говарда Ханта нанял на работу Колсон. Этобылегосамыйценныйидоверенныйкадр.

Идея прослушивать штаб-квартиру соперников-демократов была хуже, чем безумна, она была глупа. Исход предстоящих в ноябре президентских выборов был заранее очевиден. Никсон выиграет их с оглушительным счетом 49:1, если считать по штатам. Никакие детективные игры тут были просто не нужны — при самом буйном воображении.

Между прочим, до сего дня не доказано, что Ричард Никсон действительно санкционировал эту операцию. И никто внятно не сказал, что конкретно рассчитывали добыть ночные взломщики, какую такую убийственную информацию, которая «оправдывала» бы такие смертельные риски? Так что может статься, акция, которая стоила президенту США должности, была инициативой его не в меру ретивого соратника.

Пора сказать, что подвигло меня на этот портрет. Вам никого он не напоминает? Не в американских подробностях, а в главных чертах? Дам наводку. Я читал в «Новой» статью «Виктора Бочарова», а у меня перед глазами вставал именно этот социально-психологический типаж.

А можно вспомнить слова и дела реальных людей в реальных обстоятельствах — всех этих доброхотов власти, послушников, поклонников, готовых лбы расшибить — себе, но лучше другим. Например, весь официальный пропутинский дискурс, начиная с находки про «национального лидера» один избирательный цикл назад.

Между прочим, по любым меркам это точно подпадало под понятия «подрывная пропаганда» и «антиконституционная деятельность». Но кого это волновало? Как и последовавший фарс длиной в четыре года, когда один сохранял власть, а другой изображал торжество демократии…

Что меня притягивает в политическом портрете моего американского героя, помимо его типажности, так это законченность истории. Он получил то, что заслужил. Высокая карьера закончилась. Следом были суд, приговор и тюремное заключение. Позже в книге он так опишет момент, когда до него дошло ощущение краха. Вот он вышел в последний раз из Белого дома, сел в свою машину и вдруг… «Этот так называемый палач Белого дома… расплакался, не в силах попасть ключом в замок зажигания… В ту ночь я долго сидел, всем своим нутром ощущая мою глубокую порочность».

В этом качестве он снова попал… в Белый дом, где у него состоялась дружеская беседа с его хозяином. Выяснилось, что с Джорджем Бушем-младшим они полные единомышленники. Не успел Колсон произнести заготовленную тираду про то, как родившись заново, он осознал, что именно религиозная вера должна лежать в основе внешней и внутренней политики, как президент, сам любящий рассказывать, как пережил второе рождение, с жаром перебил его. «Меня не нужно убеждать в этом, — сказал Буш-младший. — Если бы не Господь, наставивший меня на путь истинный, я бы до сих пор пил горькую. Я знаю, что работа стоит на вере».

Чудесное спасение! Именно на нем мне хочется сделать акцент в этой поучительной истории. Я верю, по крайней мере, мне хочется надеяться, что наших отечественных колсонов тоже ждет заслуженный финал. Так что не надо отчаиваться! В тюрьме каждого раскаявшегося может ждать второе рождение.