«Если книга не заслуживает того, чтобы вы прочли ее во второй раз, — не стоило затеваться и в первый. Интересная мысль. Так, на всякий случай.

Если содержание вас ошеломило, вспомните Ницше: шокирующие парадоксы — в голове читателя, а не в писанине автора.

Если есть претензии к сюжету, вспомните Твена: вымысел обязан казаться правдоподобным — в отличие от правды, которая никому ничего не должна и может быть нереальной.

Не забывайте, что художник, обидеть которого проще простого, может в ответ разом уделать всех. Иногда ценой собственной жизни». Дмитрий Миропольский. «Ундецима, или Смерть на посошок».

Эта цитата — из послесловия. Когда уже перевернута последняя страница и всё, чему по воле автора быть, — не миновало. Ошеломленные, как и предупреждал писатель, содержанием, не имеющие никаких претензий к сюжету убедились, что затеваться с чтением стоило, а художник разом уделал всех. Впрочем, это и об авторе, и о главном герое романа, который сделался скандальным за пару лет до выхода к читателю.

«Роман сподвиг меня на роман», — простенько каламбурит писатель. Вполне в духе времени Дмитрий Миропольский познакомился с Романом Мирошниченко в интернете. Гитарист с мировым именем, единственный не то что в России, но и во всей Европе двукратный лауреат престижнейшей американской премии Independent Music Awards, «русский Ди Меола» погрузил Миропольского в мир гастрольного быта, насытил неоценимой фактурой и вдохновил блестящим исполнением. А из общей неприязни к воинствующей бездарности, к торжеству графомании, к массовому оскотиниванию публики родилась и окрепла идея совершенно новой для Миропольского книги. Прежде известный историко-приключенческой прозой (по его роману «1814», например, снят одноименный фильм), Миропольский затеял конспирологический детектив с элементами фантастики, стёба и еще пары десятков жанров и стилей. А чтоб читателю не показалось мало, изложил все это густым от тысячи цитат и баек постмодернистским языком, в котором смешались интеллигентская речь, арго музыкантов и феня уголовников. Здесь талант противостоит посредственности, чистая нота — фальши, настоящее — попсе, и все это удивительным образом распространяется не на один лишь мир музыки. Креативный, извините за выражение, класс противоборствует быдлу — в самых разных смыслах этого слова.

И все это написано задолго до Болотной. Автора можно зачислять в Нострадамусы — в «Ундециме» предсказан манифест Андерса Брейвика и даже выходка Ивана Охлобыстина. А когда натыкаешься на фразу «Идите ко мне, Бандар-логи!», начинаешь понимать издателей, что два года боролись за право выпустить книгу и ограничивались сигнальными экземплярами. Страшно. Скандал.

Нынче почти все уже случилось, и страхи позади. Роман в топе электронных книг и вот-вот появится на бумаге. И даже выдвинут на соискание национальной литературной премии «Большая книга» и пары-тройки литературных премий поменьше. А всех его смыслов мы не вычерпали — вам тоже осталось.