У goEast («На восток») за 12 лет сложилась репутация осмысленного форума, своя история. Здесь Старый Свет с помощью лупы экрана всматривается и пытается понять своих новых соседей,вчерашних борцов за социалистическое будущее.

На семь дней столица Гессена Висбаден превращается в площадку для диалога: культур, менталитетов, острейших дискуссий, в которых осмысляется прошлое и настоящее постоянно меняющейся Европы, дается прогноз на общее будущее.

Висбаден славится термальными источниками, архитектурными красотами вильгельмской эпохи, рейнскими винами, гурманскими неделями и давними связями с российской аристократией, предпочитавшей проводить время на водах и за игральными столами. Российские туристы спешат посетить старинное висбаденское казино, куда заглядывали Вагнер и Бисмарк, запечатлеть на фото рулетку, за которой Достоевский проиграл свое состояние, а потом описал поэзию и низость небезопасной забавы в «Игроке».

Благодаря goEast главным центром притяжения Висбадена оказалось все же не зеленое сукно игрового поля, а экран. Город превратился в столицу европейского кино.

Смысловой центр программы — конкурс, новые авторские работы. Протестные европейские бури оказали влияние на отбор. Сквозная тема — противостояние молодых цинизму устоявшихся систем, гибкой косной морали взрослого мира.

В легком терпком, как луговые висбаденские травы, болгарском «Аве» (приз за режиссуру Константину Бужанову) привлекают молодыегерои, путешествующие автостопом. Тема отчуждения молодежи от тоскливой жизни общества актуальна для болгарского кино, онапрослеживается и в «Кедах», фильме - участнике ММКФ(Московского международного кинофестиваля). В «Кедах» группа юных дев и их спутников бежит из городов на дикий романтический берег моря, но социальная проза их настигает. В «Аве» юноша и девушка мчатся по стране, пытаясь вырваться из плена проблем (его друг покончил собой, ее брат погибает от наркотиков). Семнадцатилетняя Аве врет напропалую, вытесняя неправдой травму потери. Их дорога не просто бег по кругу, это побег из действительности с ее нерешаемыми проблемами.

По такому же замкнутому кольцу мечется героиня «Бедуина» Рита, решившаяся с помощью суррогатной беременности спасти умирающую от рака дочь. Мелодрама, ввергается в мрак криминального фильма с перестрелками (приходится стрелять и беременной Рите), потом вдруг сворачивает на пыльную дорогу Одиссеи (Рита с животом и больной девочкой на инвалидной коляске) едет в Иорданию к кочевникам бедуинам – за верблюжьим молоком. В отличие от дебютной «Нирваны» Игоря Волошина, в «Бедуине» странно-жанровые осколки фильма не срастаются в единый узор. В памяти картина останется стробоскопом, высвечивающим отдельные яркие пятна: русская женщина в черном одеянии, идущая по замусоренной пустыне, девочка с гигантскими взрослыми глазами, поддерживающая отчаявшуюся маму.

Украинский «Гамер» Олега Синцова, свежий, снятый с помощью фотокамеры, сюжет об одиночестве подростка, у которого в подругах ходит… компьютерная мышь. С ее помощью хмурый мальчик участвует и побеждает в профессиональных компьютерных чемпионатах. Там, в виртуальном мире, он круче всех, он — чемпион. Здесь — груда нерешаемых вопросов гнетет, и никакой навороченный комп с ними не справится.

«Четыре солнца»известного чешского режиссера Богдана Сламы — современная семейная драма с ясным посылом. У вас «трудные» дети? Ищите корень проблемы внутри себя. Сильный момент, когда безработный глава семьи идет трудится на птицеферму. Ему дают корзину с некондиционными желтыми цыплятами, которых он должен «отбраковать». Через секунду папаша лежит без сознания на полу, вокруг шатаются отложившие смерть солнечные комочки.

В надрывной «Розе» Войцеха Смажовского, собравшей весь цвет польских наград, героиню все время насилуют уроды: фашистские, советские. Кино открывает зрителю малоизвестную историю изгнания в конце войны из Польши народа мазуров. Тем не менее, Роза, конечно же, образ Польши, угнетаемой и насилуемой злобными «большими соседями».

О фильме «Жить» Василия Сигарева «Новая» уже писала. Добавлю лишь, что при всех погрешностях, в том числе и режиссерских, работа Сигарева была на голову выше всего конкурса. В фильме о схватке смерти с жизнью — авторское бесстрашие, дерзкая решимость говорить о самом главном, о самом трудном. В нем замах на трагедию — жанр в сегодняшнем кино не привечаемый. В одном напряженном магнитом поле здесь нерасторжимы мир реальный, выписанный с натуралистической въедливостью, — и мир метафорический, блуждающий по краю мистики, кошмара. Сигарева бесит веселое легкомыслие, с которым современный кинематограф говорит о смерти. Герои его фильма заглянули в эту бездну и ужаснулись, теперь ищут основания, чтобы жить. Но зритель вряд ли готов к подобному бескомпромиссному, страшному разговору.

В обоих жюри, главном и ФИПРЕССИ, развернулись настоящие баталии. Председатель жюри, один из лучших режиссеров современности Кристиан Пуйю («Смерть господина Лазареску») как человек талантливый великодушен по отношению к талантам других. Он бился за фильм Сигарева, хотя в конкурсе была довольно симпатичная румынская картина «Практический гид по Белграду с песнями и плачем». Пуйю говорил мне, что «Жить» для него — больше чем фильм, это грандиозный личный опыт, важное переживание, оставляющее след. «Жить», как и первый фильм уральского режиссера «Волчок», не оставляет равнодушных, его любят или ненавидят. Один из членов жюри натурально кричал: «Любую картину поддержу. Любую! Только не эту». Значит, задело. В итоге многочасовых споров фильм получил две важнейшие награды: главный приз и приз международной критики ФИПРЕССИ.

Вот что непонятно: зачем отборщики фестиваля начали привлекать к конкурсу работы из Средней Азии. Новый виток политкорректности? Но тем самым размывается идея форума — быть нервом европейской культуры, отвечать на злободневные вопросы сегодняшней Европы. Картины же из других регионов можно показывать в спец-программах, такой собственно и был показ «Грузинское кино сегодня».

Фестивальная команда сильно помолодела, и сам смотр получил допинг свежей энергии.

Самая оживленная фестивальная площадка goEast — форум для начинающих. В Висбадене юные кинематографисты представляютпроекты,европейские продюсеры внимательно их изучают. Победа на конкурсе проектов означает запуск новых коопродукций. Потом проекты превращаются в фильмы и становятся участниками конкурсной программы. Так goEast планирует и собственную перспективу и диалектический путь развития европейского кинематографа.

Вот что удивительно, каждый приз (игровому, документальному, короткометражному кино, будущим проектам) имел денежное подтверждение. На сцену выходили солидные дяденьки в костюмах из концернов вроде Skoda, представители различных фондов с конвертами. Представляю, как на закрытии «Кинотавра» менеджеры «Роснефти» или «АвтоВАЗа» выбегают под софиты Зимнего театра и поощряют российское и немецкое (!) авторское кино. Все-таки нам, живущим на отшибе Европы, далеко до осознания целостного европейского пространства и собственной принадлежности к нему.

Еще на ту же тему. На goEast прошел большой симпозиум «Реальный авангард – с Ленфильмом через короткий ХХ век». Ретроспектива талантливейших работ, показ (в том числе и премьерный) редчайших фильмов 1920—1930-х, свидетельствующих о высоте помыслов, азартной безоглядности и свободе кинохудожников рассветной поры «Ленфильма», еще не вкусивших горьких плодов «радостной травли». Европейские и российские киноисследователи обсуждали особенность почерка «ленинградской школы», сочетавшей «страсть к дерзкому эксперименту с верностью традициям петербургской культуры». Этой теме был посвящен и доклад питерского ученого и режиссера Олега Ковалова.

В нынешнюю трагическую для «Ленфильма» пору, участники Симпозиума и кинофестиваля goEаst выразили тревогу и озабоченность в отношении судьбы студии с блистательным прошлым. Студии, принадлежащей не только конкретному городу, стране, но и всеобщей мировой культуре. Жаль, что понимают это только в Висбадене…