Сразу вспоминается из сказки: волк накинул овечью шкуру и стучится к дрожащим от страха предпринимателям: «Козлятушки, ребятушки!..» Вы же просили о защите? А вот и я! (А можно и так: «Идете ко мне, бандерлоги!..») Тут переобувание в воздухе, прелесть что за экзерсис.
Ранее, в день инаугурации, в указе, посвященном долгосрочной экономической политике, Путин потребовал «исключения возможности решения хозяйственного спора посредством уголовного преследования». Переводя с сухого языка указа на общедоступный — речь о заказных делах, с помощью которых у бизнесменов чаще всего отнимаются собственность, а также свобода и желание что-то делать дальше. Кто же и с помощью каких инструментов их отнимает? Что об этом думает РСПП?
А с правовой точки зрения: для чего бы это? Если Генпрокуратура осознала, что суда в стране больше не существует, то — браво! А если нет, то, кроме суда, ничего для защиты прав предпринимателей (и не только) больше и не нужно. Оправдал же суд «подельников Чичваркина», защитил его права. Правда, то был суд присяжных, который прокуратура больше всех и ненавидит. А бывает без присяжных, поэтому Чичваркин благоразумно сидит в Лондоне (это к вопросу об обещаниях улучшить инвестиционный климат посредством Генпрокуратуры, а также МВД и ФСБ).
Существует (опять же с правовой точки зрения) и более короткий путь для того, чтобы защитить права предпринимателей. Например, поняв, что дело заказное (для этого опытному прокурору довольно прочесть обвинительное заключение, которое ему прислал следователь), он может отказаться его поддерживать в суде или, если уж в деле все так хитро, прямо в суде от обвинения и отказаться. Два десятка таких прецедентов — и все предприниматели страны вздохнут гораздо спокойнее, может быть, не один только Чичваркин обратно потянется: климат!
Так что нужды плодить новых прокуроров или уполномоченных, сиречь тех же чиновников? Дешевле, да и безопасней расширить компетенцию суда присяжных (по желанию обвиняемых) на все дела по так называемым экономическим статьям УК. Допустим, даже в виде эксперимента, чтобы суд вообще как-то заработал.
Впрочем, и из этой попытки власти создать очередной симулякр надо извлекать пользу. Я попрошу замгенпрокурора Александра Буксмана, который возглавит отныне защиту предпринимателей, ознакомиться с делом, о котором я написал в «Новой» в январе, но никакой реакции на него так и не последовало. Я утверждал (конечно, не без доказательств), что в Иркутске, где начинал свою прокурорскую карьеру сам Юрий Чайка, в далеком 2002 году прокуратурой было сокрыто (под видом самоубийства) убийство директора Верхне-Ленского речного пароходства Николая Паленного (см. «Новую» №07 от 25 января 2012). Незадолго до своей очень необычной смерти Паленный пытался воспрепятствовать рейдерскому захвату пароходства структурами Артема Чайки. Дело давнее, но защитить доброе имя предпринимателя Паленного от навета — святое дело, да и второй персонаж в этой истории тоже, как ни крути, предприниматель.
Так мы ждем ответа от нового управления Генпрокуратуры. А если все же не дождемся, то, наверное, в пандан к спецуправлению следует назначить Рашида Нургалиева (опер) уполномоченным по правам предпринимателей всея Руси.
