СюжетыЭкономика

Предел разумного в процентах

Депутат Госдумы и глава Ассоциации региональных банков России Анатолий АКСАКОВ — о том, как оградить граждан от ростовщиков и недобросовестных коллекторов

Этот материал вышел в номере № 108 от 24 сентября 2012
Читать
За бурным политическим фоном легко было и не заметить ряда новостей, которые касаются будущих изменений в законодательстве, регулирующем отношения между банками и заемщиками. Например, в Думу был внесен законопроект о ростовщическом проценте, который должен ограничить максимальный размер ставок по кредитам
Изображение

За бурным политическим фоном легко было и не заметить ряда новостей, которые касаются будущих изменений в законодательстве, регулирующем отношения между банками и заемщиками. Например, в Думу был внесен законопроект о ростовщическом проценте, который должен ограничить максимальный размер ставок по кредитам. О том, как будут выявлять «ростовщиков» и каких еще новостей стоит ждать клиентам банков, «Новой газете» рассказал автор законопроекта, депутат Госдумы и глава Ассоциации региональных банков России Анатолий АКСАКОВ.

— Если есть спрос на дорогие деньги, будет и предложение. Допустим, у человека нет залога, нет кредитной истории (или она — плохая), а деньги нужны. Он согласен взять дорогой кредит, а организация, которая его предоставляет, компенсирует значительный риск невозврата высокими процентами, высокой стоимостью займа.

Но и в этих случаях есть пределы разумного. Если проценты запредельно высоки, большинство заемщиков при всем желании не могут вернуть долг и попадают в кабалу, в том числе криминальную, чуть ли не в рабстве оказываются. Поэтому люди нуждаются в защите, в законе, который помог бы им оградить себя от не самых добросовестных участников финансового рынка.

Кстати, в трудную ситуацию могут попасть и люди, которые, располагая залогом, хотят для чего-либо получить быстрые деньги. И закладывают, например, квартиру, надеясь, что быстро вернут кредит. Но сумма долга растет очень быстро, к тому же в договоре залог часто оценивается несоразмерно реальной цене имущества, и человек ту же квартиру теряет за бесценок.

В общем, разумное ограничение стоимости кредитов для физических лиц должно быть, об этом говорит и мировая практика.

Владелец «Русского стандарта» Рустам Тарико, кстати, критикует законопроект, напоминая, что в США таких ограничений нет…

— Разрабатывая закон, мы опирались на французскую модель. В чем суть ограничений? Регулятору, в нашем случае Центробанку и Федеральной службе по финансовым рынкам (ФСФР), будет дано право определять среднюю рыночную стоимость кредитов, причем отдельно — для каждого их вида: потребительского, автокредита, кредита, привязанного к карте, ипотеки, микрофинансового займа. Эту ставку можно будет удвоить. Получился, кстати, более либеральный вариант, чем у французов. Я считаю, что возможности предлагать кредит вдвое дороже, чем в среднем по рынку, — вполне достаточно. Если сделать ограничение более жестким, можно подтолкнуть к уходу в тень игроков, которые сейчас работают легально, платят налоги.

А как будут наказывать ростовщиков?

— Сначала — административная ответственность, штрафы, в случае неоднократного нарушения — отзыв лицензии, аккредитации, уход с рынка.

Помимо закона о «ростовщическом проценте» ассоциация региональных банков России, которую вы возглавляете, разработала и проект закона о потребительском кредитовании. Какие преимущества он может дать потребителям банковских услуг?

— Взаимодействие человека и финансового института складывается из нескольких этапов, на каждом из которых нужны свои механизмы контроля. Первый из них — реклама, в которой обычно предлагают кредиты на лучших условиях, без комиссий и дополнительных условий. Я уверен, что рекламироваться должна только полная стоимость кредита, чтобы человек знал, сколько денег придется отдать банку. Второй этап — знакомство с самим продуктом, условно говоря, чтение договора. И вот на этом этапе очень трудно делать сравнение предложений разных банков, чтобы понять, какое из них больше всего подходит конкретному человеку. Нужна унифицированная форма, которую банк обязан будет располагать на первой странице договора.

И что в ней должно быть отражено?

— Во-первых, полная стоимость кредита, и в абсолютных числах (рублях, долларах), и в относительных, то есть в процентах. Во-вторых, ее основные составляющие: собственно проценты за пользование деньгами, а также комиссии и прочие сопутствующие платежи с указанием их вида и стоимости. В-третьих, ежемесячный график погашения с точным размером платежей.

Проект закона предусматривает также «период охлаждения»: возможность в течение двух недель вернуть кредит банку без каких-либо санкций. Ведь часто бывает так, что люди внимательно читают договор уже дома, после того, как его подписали, советуются с родственниками, понимают, что это бремя может оказаться непосильным. Нужна типовая форма заявления, которое банк будет обязан удовлетворить.

Решает ли законопроект хрестоматийную проблему «мелкого шрифта» в кредитных договорах?

— Да, предусмотрены «гигиенические» требования к техническому оформлению договоров. Ведь чтобы понять смысл документа, его нужно для начала прочитать, а сейчас это бывает иногда невозможно сделать даже в очках.

Еще одна беда — это коллекторы…

— Их роль сегодня столь велика потому, что не работают механизмы досудебного урегулирования споров. Необходима медиация, а также — финансовый омбудсмен.

Этот человек должен иметь государственный статус, условно говоря, быть чиновником?

— Не совсем. Здесь скорее есть место для своеобразного государственно-частного партнерства. В том смысле, что должность должна быть утверждена законом, и мы уже направили соответствующий проект вице-премьеру Игорю Шувалову. Но представлять омбудсмен должен банковское сообщество, не будучи при этом связанным с конкретными финансовыми организациями.

Его решения должны быть безусловными к исполнению для банков?

— Конечно, омбудсмен не может стоять выше закона и выше суда, но банкиры должны к нему прислушиваться, подчиняясь его авторитету. Тем более что, например, по практике Великобритании, только 1% поступающих от граждан обращений финансовый омбудсмен решает в пользу заявителей.

В России уже был финансовый омбудсмен — Павел Медведев…

— Я прекрасно знаю Павла Алексеевича и с огромным уважением отношусь к нему и к его деятельности. Но то, чем он занимался, — это как раз медиация, то есть фактически посредничество между банками и клиентами в поиске компромиссного решения. То есть омбудсмен на общественных началах не может заявить: здесь банк не прав. Он может предложить: давайте договоримся, пойдем друг другу навстречу. Я, кстати, тоже занимаюсь подобной медиацией как депутат Госдумы, реагируя на обращения избирателей. Но рынку нужны и профессиональные медиаторы, которые будут получать за свою работу вознаграждение и в силу того нести определенную ответственность.

Сейчас у нас медиаторов по факту нет, а посредниками между банками и должниками выступают как раз коллекторы, причем вовсе не как добрые парламентеры. Их деятельность планируется все же как-то регулировать?

— Конечно, это необходимо, ведь они сейчас по факту работают на очень зыбких правовых основаниях, Верховный суд даже принял решение, что нельзя передавать права требования по кредиту третьим лицам, если это не указано в договоре или предусмотрено законом. Но чем менее будет законодательно отрегулирован рынок коллекторских услуг, тем труднее его будет сделать цивилизованным. Поэтому в проект закона о потребительском кредитовании мы внесли норму о возможности передачи кредита коллекторам, также готовится отдельный закон, который определит, в какой форме, с кого и в каких объемах они могут взыскивать долги. Здесь есть богатая международная практика, изобретать велосипед не придется.

Кстати, а коллекторы имеют право требовать долг в том размере, в котором он сложился перед банком, или могут накручивать сверху свои проценты?

— Главный критерий здесь — решение суда.

То есть если вам позвонил коллектор, нужно бежать в суд?

— По сути, да.

А что делать, если заемщик ни от кого не прячется, но у него физически нет возможности рассчитаться?

— Сейчас эта проблема не урегулирована, поэтому так важно принять закон о банкротстве физических лиц.

Он стоит на повестке дня уже несколько лет, почему сдвигаются сроки принятия?

— Они не сдвигаются, просто документ проходил долгое согласование в правительстве. Сейчас этот этап позади, и я надеюсь, что закон удастся принять в течение осенней сессии.

Правительство разработало собственные сценарии на случай очередной волны кризиса и оценивает вероятность ее прихода как довольно высокую. А стоит ли к этому готовиться обывателю, рядовому потребителю финансовых услуг, и если да, то каким образом?

— Мы зависимы от мировой экономики, и в первую очередь от ситуации в США. А поскольку Штаты пошли на продолжение политики количественного смягчения, то есть на вливание дополнительных средств в экономику, в ближайшие полгода какой-то катастрофы ждать не стоит. Более того, я надеюсь, что 2013 год станет переломным для мировой экономики — от стагнации к новому периоду роста. Для потребителя это, конечно, неплохо, но вот для экономической политики государства создает риски. Когда успехи приходят на волне внешней конъюнктуры, в очередной раз откладываются реформы. И здесь нужна политическая воля, не зависящая от цены на нефть.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow