Лидер «Молодого фронта» Дмитрий Дашкевич не был на площади 19 декабря 2010 года, в день президентских выборов. Накануне, 18 декабря, он вышел из квартиры выбросить мусор, и больше его никто не видел.

Спустя сутки выяснилось, что Дашкевич в тюрьме за избиение двух прохожих (почему-то — гвоздодером). Позже, когда в тюрьме оказались участники президентских выборов, кагэбэшники потирали руки и с гордостью говорили им: «А мы его превентивно изолировали!» Диму приговорили к двум годам лишения свободы. А в августе нынешнего года, когда ему оставалось четыре месяца до освобождения, ему добавили еще год тюремного срока — за неповиновение требованиям администрации колонии. Неделю назад его увезли в другую колонию, в Мозырь. А в четверг, 27 сентября, стало известно о его голодовке в ответ на угрозы изнасилования.

Впрочем, четверг начался с хороших новостей: из могилевской колонии вышли двое политзаключенных — Сергей Коваленко и Артем Сыромолотов. Правда, оба вынуждены были под давлением и угрозами со стороны администрации написать прошения о помиловании, так что можно только представить себе, что с ними происходило за решеткой.

Сергей Коваленко был приговорен к двум годам лишения свободы за нарушение режима отбывания домашней «химии». К ней, в свою очередь, Коваленко приговорили за вывешивание бело-красно-белого национального флага на новогодней елке в Витебске. С середины декабря 2011 года, когда он был арестован, до конца марта — лишь с перерывом на 20 дней — Сергей Коваленко держал голодовку. За это время похудел на 50 килограммов.

В колонии Сергея Коваленко шантажировали его маленькими детьми, бросали в карцер, организовывали провокации, чтобы, как выражаются в зонах, «понизить статус». Это — излюбленное средство давления спецслужб на политзаключенных, которое применяется давно — с тех пор, как власти поняли, что «политические» среди осужденных пользуются несомненным авторитетом. И верховная власть руками вертухаев делает все возможное, чтобы перевести их в ранг людей с низким статусом. Кто сидел, тот поймет. Если это не срабатывает — политических просто изолируют, помещают в карцер, а к тем заключенным, кто их демонстративно поддерживает, применяют дополнительные санкции: лишение свиданий и передач, помещение в ШИЗО, перевод в другие колонии через тяжелые этапы.

Павел Сыромолотов был задержан 17 января 2011 года. Его обвинили в нападении на отделение КГБ в Бобруйске 16 октября 2010 года. 18 мая 2011 года он был приговорен к семи годам лишения свободы.

В июне 2012 года, как и Сергей Коваленко, Сыромолотов под давлением администрации колонии был вынужден написать прошение о помиловании. После освобождения он рассказал, что еще в СИЗО ему угрожали бросить в камеру к осужденным с низким социальным статусом. Плюс обвинения в нарушении режима, ШИЗО, полная изоляция, лишение передач и свиданий. После написания прошения он находился в нечеловеческих условиях еще три месяца.

В принципе могли тянуть и дольше. По белорусским законам, прошение о помиловании может гулять по инстанциям в течение полугода. Но в прошлом году, когда освобождали первых политзаключенных, их прошения, похоже, никуда из колоний и не уходили. Вероятнее всего, о факте подписания администрация докладывала по телефону, и на следующий же день осужденных освобождали из колоний. Коваленко и Сыромолотов ждали три месяца. Но не шесть все-таки. Вероятнее всего, это связано с назначенным на октябрь заседанием Совета Евросоюза, который должен рассматривать расширение санкций против режима Лукашенко. Но уж явно не добрая воля диктатора их освободила. Тем более что оставшимся в тюрьмах политзаключенным стало еще хуже.

В тот же самый четверг адвокат Дмитрия Дашкевича посетила мозырскую колонию. А затем рассказала, что при первой же встрече с Дашкевичем начальник колонии Юрий Зборовский начал оскорблять и унижать его, угрожать карцером до конца срока. А заместитель начальника по режиму вообще прямо, без купюр, угрожал, что Диму изнасилуют другие заключенные.

В ответ Дашкевич написал заявление о начале голодовки. Администрация в ответ объявила его склонным к суициду и лишила всех свиданий как злостного нарушителя. Сейчас Дмитрий голодает в ШИЗО. Он не собирается прекращать голодовку, пока администрация не прекратит провокации.

Невеста Димы Анастасия Положанка ездила в Мозырь вместе с адвокатом и пыталась разговаривать с начальством колонии. Тот самый заместитель начальника по режимно-оперативной работе пригрозил ей, что если информация о Дашкевиче появится в СМИ — Дмитрию будет еще хуже.

А вечером того же странного четверга пришла новость и из бобруйской колонии, где отбывает наказание известный белорусский правозащитник Алесь Беляцкий. Он тоже брошен в ШИЗО, объявлен злостным нарушителем и лишен свиданий и передач. Кстати, заключенным бобруйской колонии администрация запрещает общаться с правозащитником — снова все тот же излюбленный прием. Когда зэк выбирает между принципиальной поддержкой репрессированного и длительным свиданием с родными — стоит ли осуждать его за то, что он выберет свидание?

26 сентября Алесю Беляцкому исполнилось 50 лет. Европарламент выдвинул его на премию Сахарова, которая вручается в декабре. Мне очень хочется, чтобы Алесь ее получил. И еще — чтобы Настя вышла, наконец, замуж за Диму Дашкевича. И чтобы виновные в беспределе оказались в тех же бараках. Одним словом, хочется справедливости.