Разве есть ценности выше тех, что создала природа? Свобода? Но ведь и она как высший смысл существует для того, чтобы осознавать красоту земли и чтить свой и чужой (человеческий) дух, заложенный в тебя божественным промыслом.
Пять километров — расстояние небольшое. За час можно пройти не спеша, если по пологому. А если поставить их на попа, то получится толща, в которой проживают теплокровные (в основном). И самый популярный среди них — homo sapiens, который как раз не всякий день оправдывает свое латинское название, поскольку любит унижать или даже убивать своих собратьев по теплой крови (на двух ли ногах они ходят, на четырех, или вовсе обходятся ластами и хвостами), что не свидетельствует о его большой разумности.
Эти тибетцы живут на верхней границе нашего обитания, мало кому мешая. И никто, похоже, не может воспользоваться их суровой природой (со своею бы совладать), а все равно хочется заразить их чуждой им цивилизацией и не ими выбранными правилами поведения. Мы, мол, знаем, как вам будет лучше, — посмотрите на нас, и вы увидите достойные результаты процветания гуманистической мысли безумного мира и беспрерывного роста потребностей благосостояния. Будьте, как мы, а лучше не надо. Не надо. Пусть на земле остаются хоть небольшие места, где человеку надо много: горы, небо, боги… а обходится он самым необходимым — миром в душе.
Оставьте их в покое. Подумайте, ведь повези иначе, мы сами могли бы оказаться тибетскими пастухами, пасущими своих яков на перевале у верхней границы обитания людей, или китами, мирно, без агрессии, плывущими нам навстречу на уровне моря, или птицами, парящими в воздухе, независимо от нас, между этими двумя границами.
Не машите руками. Не пугайте их и сами не бойтесь. Посягать на пограничников среды последнее дело. Границы нашей глупости и без того велики, а без них станут беспредельны.
…Куда они шли, эти пастушки со своими яками, и откуда, если здесь, на высоте пять тысяч без малого метров, нет жилья? Правда, и мира другого для него нет. В нем они уместны. В нем и остались. А мы уехали в свой. Пыль от колес улеглась. Следов не сохранилось.
Фото Юрия Роста
