Но вот Первый канал затевает субботнее шоу «Сегодня вечером» с Андреем Малаховым — эдакий аналог легендарной когда-то программы «От всей души». Чтобы порадовать зрителя чем-то ностальгическим, добрым, светлым. Теперь пять раз в неделю певец порока копается в чужой грязи, а в чистую субботу пытается отмыться и отмыть экран, приглашая в студию разных замечательных людей, которых давно не видно на ТВ, и примеряя на себя роль душевной тети Вали Леонтьевой.

В минувшую субботу он объявил: «Наша сегодняшняя героиня была мегазвездой, эталоном для всех советских женщин и несбыточной мечтой для миллионов советских мужчин». На экране в это время пошел фрагмент из фильма «Москва слезам не верит», где провинциальные простушки, стоя в толпе поклонников у входа в Дом кино, выдыхают с восторгом: «Смотри, смотри! Конюхова!» «Татьяна Георгиевна только что отметила день рождения и пришла к нам в студию, чтобы поговорить о жизни и любви», — добавил ведущий.

Цветы, аплодисменты, взволнованная виновница торжества появляется в студии со словами: «Я счастлива от такого приема, прямо сердце готово выпрыгнуть из груди».

Это и, правда, замечательно, когда былых кумиров публики приглашают в эфир, чтобы хоть и с опозданием, но воздать им то, что они заслужили: почет, уважение, слова восхищения. Артисты 50—60-х, многие из которых действительно были подлинными звездами театра и кино, увы, не избалованы ни космическими гонорарами, ни вниманием прессы. Больше всего они хотят, чтобы их помнили. И логично было предположить, что, позвав Татьяну Конюхову в программу и посвятив выпуск персонально ей, ведущий напомнит зрителям этапы ее творческого пути. Однако после дежурного вопроса: «Над чем вы сейчас работаете?» — он вдруг предложил посмотреть сюжет про 16-летнего мальчика, живущего в Пермской области с больной мамой.

Сюжет, а точнее мальчик, — потрясающий! В семь лет он научился ухаживать за мамой, получившей инсульт, и вот уже девять лет носит ее на руках в прямом смысле этих слов. В студии все рыдают от умиления и сострадания, сама героиня программы, хоть и несколько обескуражена таким неожиданным поворотом темы, но тоже вытирает слезы. А тут и мальчика зовут в студию: «Ты большой умничка. Чем можно тебе помочь?» Пунцовый от смущения Влад признается: нужны деньги, чтобы привезти маму в Москву на лечение. Взволнованный зритель уже ждет привычного телевизионного хеппи-энда: «Деньги в студию». А иначе зачем парня и его девушку привезли (и явно за счет Первого канала) из Пермской области в Москву? Не тут-то было! «Давайте все вместе поможем Владу и его маме», — восклицает ведущий и… закрывает тему. Рекламная пауза

Программа меж тем движется дальше. Творчество Татьяны Конюховой по-прежнему лишь фон. Из крохотных фрагментов невозможно толком понять, ни в каких фильмах она снималась, ни почему была «мегазвездой» своего времени. Зато ведущего живо интересуют подробности личной жизни актрисы, пластические операции, которые она делала, и плачевное положение некоторых ее бывших коллег.

Съемочная группа не поленилась и нашла актрису Веру Бурлакову, которая когда-то снялась в одном фильме с Конюховой. Одинокая парализованная старуха, лежа в каком-то драном тряпье, рассказывает о своем незавидном житье-бытье. Камера неделикатно фиксирует ободранные стены, облупившийся потолок и прочие следы разрухи и запустения в ее доме. «Кто бы мне помог», — жалобно вздыхает она. «Мы поможем». – Так и хочется услышать следующую фразу Малахова, иначе опять же ради чего разыскивали и снимали телевизионщики эту несчастную женщину.

Однако после окончания сюжета речь о помощи даже не заходит. Актрисы Римма Маркова и Валентина Березуцкая, тоже приглашенные в программу, сначала накидываются на Малахова («Нельзя показывать, как плохо живет актриса, нельзя! И никого в квартиру с камерой нельзя пускать! Ты думаешь, что друзья пришли, а они показывают твои горшки!»), а потом советуют своей бывшей коллеге: «Отдай квартиру государству и иди в дом престарелых, вместо того чтобы жаловаться на всю страну». Засим и этот сюжет завершается, оставивляя зрителей в недоумении: а действительно, ради чего все это было, если помощь страдающему человеку не входила в планы телевизионщиков. Ради тех самых горшков?

Заканчивается программа и вовсе дико. Словно не натянув материала на все эфирное время, Малахов от Конюховой перескакивает к… русской жене некогда популярного африканского певца Африка Симона. Финал.

А был ли мальчик из Пермской области? Была ли парализованная актриса? Нашлись ли люди, пожелавшие им помочь? Не дали ответа. Да и полноценного чествования главной героини программы не получилось. А все потому, что живые люди с их реальными горестями и радостями для нынешнего ТВ, в сущности, только средство для достижения собственных целей: выбивания слезы или хохота, возбуждения зрительского (нездорового по большей части) любопытства к чужим тяготам, болезням и тайнам, в общем — все для того же рейтинга любой ценой.

На следующий день после смерти Ильи Олейникова в студии «Прямого эфира» на канале «Россия» собрались коллеги, чтобы помянуть замечательного артиста. Из Петербурга вышли на связь партнер Олейникова по программе «Городок» Юрий Стоянов и сын Денис Клявер — оба в темных очках, скрывающих заплаканные глаза. Благородное как будто бы дело — отдать дань таланту ушедшего артиста, вспомнить его роли, рассказать, каким он был в жизни. Юрий Стоянов почти не мог говорить — то и дело закрывал лицо руками, сотрясаясь в рыданиях. А ведущий Михаил Зеленский словно специально (а боюсь, что именно специально) бередил свежую рану: «Что же теперь будет с «Городком»? Как же вы теперь в одиночку? Вы уже решили, что будете делать дальше?» «Да подождите вы! — взмолился Стоянов. — Мы еще Илюшу не похоронили, давайте достойно его проводим, а потом уж будем думать, как жить дальше». В глазах же ведущего, старательно изображавшего сочувствие, сверкал холодный блеск охотника: надо брать их тепленькими! Плачущий Стоянов — какая творческая удача!

Нет, не получается у нынешнего поколения телевизионщиков «От всей души». Наверное, потому, что из современного ТВ ушла не только политика (это дело поправимое), но и она, душа. А это на цензуру не спишешь.