СюжетыПолитика

Свободу пустили по кругу

Платону Лебедеву в очередной раз не позволили покинуть колонию. Сокращение сроков наказания Вельский районный суд будет рассматривать в третий раз

Этот материал вышел в номере № 143 от 17 декабря 2012
Читать
Платону Лебедеву в очередной раз не позволили покинуть колонию. Сокращение сроков наказания Вельский районный суд будет рассматривать в третий раз
Изображение

«Все как у Булгакова: шизофрения, как и было сказано, поэтому комментировать тут нечего. А тем, кто расстроился, — просьба: не вешайте нос, в итоге все будет хорошо ☺*», — передал всем, кто следил за происходящим 14 декабря в Архангельском областном суде, Платон Лебедев. Сделал он это через своего адвоката Елену Липцер, которая в тот день навещала его в Вельской колонии, откуда, по мнению облсуда, Лебедеву выходить еще рано.

*Авторское оформление сохранено.

Да, он отсидел уже свыше 10 лет; да, не за убийство, а за «экономические преступления»; да, многие другие заключенные с такими же сроками по таким же статьям и даже по тому же «делу ЮКОСа» уже дома, но вот для Лебедева оказаться на свободе в июле 2013-го — как-то «чрезмерно мягко». Не оценены, понимаете ли, еще в полной мере «характер и степень его общественной опасности», не изучены характеристика заключенного и данные о его «личности».

Эти формулировочки вкупе с намеками на то, что адвокаты, в отличие от прокуратуры, не так понимают модернизированный недавно Уголовный кодекс, Архоблсуд транслирует уже второй раз подряд. Впервые — в сентябре этого года, когда отфутболил решение Вельского райсуда, сократившего Лебедеву срок так, что тот должен был оказаться на свободе в марте 2013-го. «Пересмотреть заново!» — постановили в Архангельске. В Вельске тогда немножко снизили планку: о’кей, не в марте, так пусть в июле 2013-го выходит. Но по протесту прокуратуры и это решение было отменено облсудом, коллегия которого даже не удосужилась видоизменить содержание предыдущего определения-отказа, скопировав его в «новый» документ. Дело опять направлено в Вельск — уже в третий состав суда (скоро уже и судей там не останется, которые бы не принимали решения по Лебедеву). И эта игра в пинг-понг, очевидно, не остановится до тех пор, пока районные судьи не сократят срок Платону Лебедеву на полгода или всего лишь на месяц.

…«Давление на суд? Не могу так сказать. Я лично не встречала», — как-то по-домашнему скажет в конце заседания пресс-секретарь суда в ожидании, пока журналисты и адвокаты выйдут, наконец, из зала. «Ангел мой! Пора!» — это, указывая на выход, уже адвокату Владимиру Краснову, разговаривающему по телефону.

Когда все ушли, в Архоблсуде, похоже, вздохнули с облегчением: «Опять пережили этот кошмар». Даже охранник отчитывался семье по телефону: «Ну не выпустили его никуда. В Вельск все отправили». Хотя «испытание» для суда особо длительным не было — от силы час, большую часть которого выступали адвокаты, и 5 минут — областной прокурор, поддержавший представления своего коллеги (вельского прокурора Семенова) на «чрезмерно мягкое» решение судьи Распопова «в полном объеме».

— Подлинный смысл данного представления вот в чем: г-ну Семенову либо кажется, либо ему кто-то еще раз напомнил, что лучше пусть Лебедев «пересидит», чем, не дай бог, кто-то наверху решит, что его выпустили «раньше времени», а прокуратура «недоглядела», — говорил судебной коллегии под председательством судьи Виктора Угрюмова адвокат Краснов. — Суд должен положить конец попыткам угадать желание кого бы то ни было и прекратить приобретающее скандальный характер движение «дела Лебедева» по кругу Вельск — Архангельск — Вельск.

— Если дело будет пущено на «третий круг», то это будет означать только бессилие суда, который распишется в неспособности подчиняться исключительно закону, — добавлял другой адвокат Лебедева, Алексей Мирошниченко. — «Третий круг» будет свидетельством серьезного кризиса в системе или же бесчестной игры в видимость правосудия. И, может, не стоит заниматься угадыванием пожеланий власти, так ведь недолго и промахнуться. Если судебная коллегия областного суда пойдет на поводу у прокуроров, которые понятно кому подчиняются и в этом деле демонстрируют злоупотребление правом и превышение полномочий, то бесспорно разделит с ними их позор. От суда кассационной инстанции мы вправе ожидать решительного действия, которому не препятствуют ни Закон, ни здравый смысл. Если отбросить все наносное, не имеющее отношения к Закону, то элементарная суть рассматриваемого вопроса не будет вызывать сомнений и разночтений — Лебедев «пересидел» по-любому и должен быть незамедлительно освобожден…

Адвокаты в очередной раз пытались втолковать суду: в силу вступили поправки в УК, позволяющие смягчать срок обвиняемым и осужденным по экономическим статьям. В конкретном случае речь идет о 174.1 статье. Вельские судьи смягчили Лебедеву срок по ней так, как понимали, — и не сократили до уже отбытых им 10 лет (на чем настаивала защита), но все-таки не пошли на поводу у прокуратуры, просившей скостить с 13 лет всего лишь до 11,3. Но нельзя же, в конце концов, каждый раз отменять решения районного суда только потому, что они не нравятся прокуратуре, убеждали адвокаты.

— Почему 10 лет, назначенных Распоповым, — «чрезмерное» снижение, а 11 лет и 3 месяца, требуемые прокурором, — в самый раз? Поскольку в здравом уме и трезвой памяти такой «расчет» законным и справедливым признать невозможно, то прокурор шельмует: в рассуждениях о размере наказания по ст. 174.1 УК РФ, назначенного Лебедеву приговором Хамовнического суда, он как бы вскользь упоминает об отягчающем обстоятельстве — «особо активной роли в совершении преступления», — хотя это относится к приговору Мещанского суда.

У адвокатов, впрочем, тоже были претензии к Вельскому суду. Дело в том, что, сокращая Лебедеву срок с 13 до 10 лет, судья Распопов снимал за каждый состав преступления всего лишь по 2 месяца. Но если исходить из разъяснений Конституционного суда, то можно было снизить по каждому составу в пределах до 5 лет.

— Не надо превращать рассмотрение такой категории дел в театр, фарс или делать мелкие подачки. Положено по закону — так и надо применять этот закон в полном объеме, — отмечала вельский защитник Лебедева Лариса Вазеркина.

Приводились в пример и уже освобожденные в связи с применением нового закона «юкосовцы» Малаховский и Переверзин.

— И с этим согласились как суды Нижегородской, так и Владимирской областей, — подытоживали адвокаты.

Судьи сидели понурые, с таким же удрученным видом затем и ушли в совещательную комнату. Вышли, и председательствующий Угрюмов зачитал решение: «С выводами (защиты Лебедева.В. Ч.) судебная коллегия по уголовным делам Архангельского областного суда согласиться не может».

И решение Вельского суда было отменено как «несправедливое» и вынесенное «с нарушениями». Среди «нарушений» — все те же: суд «не привел конкретных обстоятельств дела: периода преступной деятельности, размера ущерба, тяжести содеянного…». Был дан и «совет» нижестоящим коллегам: «При новом рассмотрении дела суду следует дать надлежащую оценку всем юридически значимым обстоятельствам и принять законное, обоснованное, мотивированное решение».

Новое разбирательство в Вельске — третье по счету — состоится через пару месяцев.

P.S.На самом деле надежда на то, что все сложится по иному сценарию, была. Ее незадолго до разбирательства в Архоблсуде подкинул Мосгорсуд, сообщивший, что 20 декабря, наконец, рассмотрит надзорную жалобу на второй приговор Ходорковскому и Лебедеву. Было неожиданно — ведь в качестве официальной причины, по которой инстанция затягивала с рассмотрением дела, пресс-секретарь Мосгорсуда приводила то обстоятельство, что еще не вступило в силу решение суда в Вельске, а без этого рассматривать другое дело якобы «не позволяет закон». Какой закон? Не конкретизировалось… И вдруг — такая перемена в ведомстве Ольги Егоровой. Теперь вся интрига в том, что будет происходить 20-го числа в Мосгорсуде.

Комментарий

Эту странную в юридическом смысле историю «Новая» попросила прокомментировать профессора Высшей школы экономики, федерального судью в отставке Сергея Пашина.

— Само по себе изменение уголовного закона в лучшую для осужденного сторону имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, признанных виновными и наказанных до появления нового милостивого закона. Однако количественное смягчение конкретных приговоров не носит автоматического характера, а требует решения суда, которое выносится по внутреннему убеждению судьи. При смягчении законодателем нижнего предела санкции на 5 лет, например, наказание конкретному осужденному может смягчаться и на месяц, и на год, и на больший срок. Законодатель ведает санкциями уголовного закона, а судьи — участью конкретных людей.

— То есть мимо нововведений законодателя суд пройти не может, но вот сколько сокращать — месяц, год или больше, — это уже прерогатива только суда?

— Да. Многократные отмены решений по одному и тому же делу встречаются в практике, в том числе — когда речь идет об оправдательных приговорах. Однако существует циничная судейская поговорка: «Третьего решения никто не отменит». Внутреннее убеждение судей — потемки, но судьи, в отличие от Фемиды, не слепцы и понимают, с каким делом работают.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow