Год начинается Давосом. А давосский форум, претендующий на то, что именно он задает тон важнейшим экономическим, политическим, социальным и экологическим дискуссиям и, соответственно, решениям, — докладом Всемирного экономического форума. Доклад, по традиции посвященный глобальным рискам, представлен, форум начинается 22 января.

Что год наставший нам готовит?

Представленные в докладе риски действительно глобальны и вызывающи. В том смысле, что каждый из них, а они и сегодняшние, и на вырост, может заставить впечатлительного читателя враз поседеть. Предлагаю на выбор: хронические экономические и финансовые дисбалансы, валютные кризисы, обостряющиеся социальные и демографические контрасты, нерешаемые экологические проблемы, кризис здравоохранения, глобальный кризис водоснабжения, норовящий форсировать все негативные явления интернет… В перечне рисков есть даже такой: «Открытие инопланетной жизни: доказательство существования иных форм жизни во Вселенной может иметь глубокие психологические последствия для человеческого мировоззрения». И ведь не поспоришь. Как журналист подтверждаю: хорошо продаются только плохие новости.

Сказанное ни в коей мере не значит, что эксперты ВЭФ трудились впустую. Перечисленные риски, бесспорно, существуют или могут проявиться до 2022 года, тем более что ВЭФ пишет свои доклады на основе многочисленных соцопросов, респонденты сами так видят и оценивают эти риски.

Таков уж жанр доклада: риски, риски и риски. И никаких шоколадок. Никуда, правда, не деться от ощущения некоего перекоса. Пример: значительная часть экономистов сходится в том, что хотя финансово-экономический кризис, начавшийся в 2008 году, не преодолен, его острейшая фаза позади. 10 января президент Евросоюза Херман ван Ромпей заявил: «2012 год был поворотным пунктом кризиса еврозоны. Худшее — позади, в частности, угроза существования евро». И это сказано о самом горячем очаге финансового кризиса образца 2012 года.

Так риски нарастают или сглаживаются? Даже буревестник кризиса Нуриэль Рубини, продолжая реять над волнами «идеального шторма», признает: развитие ситуации в еврозоне, обошедшейся без потерь, и в США, сумевших по-голливудски в самый последний момент отойти от «фискального обрыва» (демократы согласовали с республиканцами налоговую политику), снижают вероятность шторма, то есть новой всесокрушающей волны кризиса.

ВЭФ же стоит на своем, в докладе риски нарастают. Но у авторов есть объяснение — широкий временной горизонт. При постоянно растущих скоростях коммуникации (интернет в докладе упомянут не зря, это — одна из несущих конструкций глобализации) сказать, «кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть», риски отступили, безответственно.

Но есть в докладе чрезвычайно важная сторона. Можно структурировать риски, как это сделано в нем, по остроте их восприятия респондентами, а можно попробовать оценить риски по мере их наступления. И тогда выясняется, что самая любопытная часть доклада посвящена посткризисным рискам.

Если согласиться с тем, что штурм мировой экономики кризисом если не полностью отбит, то во всяком случае приостановлен, это значит, что на авансцене одни риски уступают место другим, которые как раз и вызваны оборонительными усилиями.

Как отбивались и продолжат отбиваться от кризиса? Новыми деньгами, объем выпуска которых совершенно беспрецедентен; разгребанием бюджетов — от семейных до банковских и государственных, которые так или иначе должны быть избавлены от кандалов долгов, которые вызывают атрофию интереса к инвестициям и вообще к активной экономической жизни; сокращением расходов на всех уровнях.

Если даже экономика отзовется на эти усилия и начнет медленно восстанавливаться, платить за выход из кризиса придется. Жизнь вся состоит из сообщающихся сосудов. Вот тут в полной мере развернутся социальные риски, которые в докладе ВЭФ недаром числятся среди острейших. Это и разрыв в уровнях бедности и богатства, и безработица, и кризис отраслей, которых государство больше не поддерживает, — от здравоохранения и образования до пенсий. В полный рост встает и риск высокой инфляции, который тоже в первую очередь социальный.

В разных странах ситуация разная: в Греции кризис госкапитализма как такового, в США президент отстаивает сохранение госрасходов на медицину, но тренд налицо.

А он означает, что главный глобальный риск, причем не на 10, а всего на пару лет вперед, состоит в том, что произойдет раньше — уверенный экономический подъем или полоса социальных протестов, которые могут стать движущей силой нового «идеального шторма».