На днях в СМИ появилось сообщение о том, что мальчик-инвалид из Челябинска обратился к Владимиру Путину и Думе с просьбой позволить семье из США, с которой он общается уже семь лет, усыновить его. Депутат Госдумы от «Единой России» Екатерина Лахова, одна из авторов поправки о запрете усыновления российских детей американцами, назвала это письмо провокацией, а директор челябинского интерната для детей с ограниченными возможностями Денис Мацко и вовсе заявил, что его воспитанник, 14-летний Максим Каргопольцев, ничего не писал Владимиру Путину.
— Это неправда. Один из порталов опубликовал вот такую утку и с удовольствием ее растиражировали, не проверяя подлинность. Никакого обращения Максима не было ни в устной, ни в письменной форме, — сказал директор в своем комментарии «Газете.ру».
Как удалось выяснить «Новой», в пресс-службе уполномоченного по правам ребенка о факте письма Максима президенту также ничего не было известно.
— Я действительно не знаю, было ли это письмо на самом деле, — пояснил пресс-секретарь омбудсмена Артем Холкин.
Что касается отношений Максима Каргопольцева с американской семьей, стоит заметить, что комментарии пресс-службы уполномоченного по правам ребенка стали несколько сдержаннее, чем более ранние высказывания самого детского омбудсмена, Маргариты Павловой. Так, в своем комментарии «Газете.ру» Павлова сообщает, что у Максима крепкие отношения с американской семьей и, по ее мнению, их нельзя разрывать. А вот сотрудник пресс-службы уполномоченного Жанна Чубенко заявила «Новой», что ничего об этих отношениях сказать не может.
— Мы же не мальчик, откуда мы можем это знать? — ответила она на вопрос о том, действительно ли планировалось усыновление Максима американской семьей.
Впрочем, ее коллега Артем Холкин оказался более откровенным:
— Помимо письма все иные обстоятельства, описанные в СМИ, — правда. Мальчик действительно поддерживал тесные отношения с американской семьей, ездил туда. У него были очень серьезные планы, касающиеся продолжения образования в Америке, и он очень хотел уехать туда.
По словам Артема, у несостоявшихся усыновителей тоже были серьезные намерения взять мальчика в семью.
— В прошлом году они старались оформить все документы, но так и не успели этого сделать, — сообщил Холкин. — Когда уполномоченный по правам ребенка посещала интернат №13, мальчик прямо сказал ей, что хочет уехать, и поделился планами о том, что он собирается делать в Штатах.
Очевидно одно: независимо от того, писал ли Максим Путину, он действительно мечтал обрести семью, а семья делала все возможное, чтобы подарить ему нормальное детство.
