Ярослав ШИМОВ, Прага
…А поутру они проснулись. Вернее, не поутру. Чехи, поддерживавшие во втором туре президентских выборов министра иностранных дел князя Карела Шварценберга, «проснулись» где-то в три пополудни в субботу 26 января. Именно тогда стало ясно, что победителем будет другой кандидат – бывший премьер Милош Земан. (В Чехии выборы организованы своеобразно: голосуют в пятницу во второй половине дня и в субботу до 14:00; голоса обычно считают очень быстро.) Развеялся сон о князе-президенте, продолжателе либеральных традиций Вацлава Гавела – как-никак Шварценберг был его другом и одно время шефом президентской канцелярии. О пожилом европейском аристократе в роли нового обитателя пражского Града. О новом стиле чешской политики, утомившей граждан вечными дрязгами и коррупционными скандалами.
Реальность продемонстрировала «княжьим людям» неумолимую арифметику: 55:45 в пользу Земана, которого симпатизировавшие Шварценбергу СМИ, сгущая краски, изображали как олицетворение коррупции, пошлости и пьянства. (Сам князь, впрочем, старался вести кампанию подчеркнуто корректно.) Земановцы, чьи позиции в масс-медиа были заметно слабее, тем не менее, в долгу не оставались. В ход пошло испытанное оружие – ксенофобия. Вспомнили вечное пугало чешских националистов – судетских немцев, изгнанных после войны, с которыми Шварценберг якобы водит дружбу; вспомнили жену князя-министра Терезу цу Хардегг, тоже аристократку, живущую в Вене и не говорящую по-чешски; даже ее давно покойного отца не забыли – был, мол, на заре туманной юности членом нацистских штурмовых отрядов! Правда, наверное, еще больше, чем нападки на его немецкие и аристократические корни, Шварценбергу повредило членство в нынешнем крайне непопулярном правительстве.
В общем, кампания получилась грязноватая – и, как выразился после выборов один из местных комментаторов, новому президенту придется «долго проветривать чешскую политику, чтобы запах последних недель исчез». Иной вопрос – захочет ли Милош Земан устранять то, что принесло ему успех? И другой, более интересный вопрос: почему, собственно, в Чехии, спокойной и относительно благополучной стране, первые прямые президентские выборы – до этого главу государства выбирал парламент – привели к такому ажиотажу и общественному расколу? А он налицо: в четырех крупнейших городах победил Шварценберг (в Праге – с 30-процентным отрывом), зато провинция голосовала за Земана.
Напрашивается привычная схема: мол, Шварценберг с его либерализмом и аристократическим лоском – кандидат «креативного класса», а Земан с его левым популизмом и любовью к бехеровке – идол «простонародья, любящего халяву». Ан нет. За Шварценберга проголосовало 45% пришедших на выборы, то есть почти треть от общего числа избирателей. Чехия, повторю, страна не самая нищая, но такого количества «креативных» (то есть образованных и довольно зажиточных людей интеллигентных профессий) в ней всё же не наберется. Более того, я сам знаю пару пенсионеров, вахтершу и нескольких мелких служащих, дружно шедших голосовать за князя – равно как и благополучнейшего бизнесмена, отдавшего голос Земану. Эти выборы не были состязанием между правым и левым кандидатами. (Президент Клаус, архитектор либеральных реформ 90-х, не скрывал, что болеет за социалиста Земана, и угрожал эмигрировать, если победит Шварценберг.) Выборы были о другом – и это другое кажется мне важным не только для Чехии.
Многие из наблюдавших за чешскими выборами недоумевали: почему 75-летний (!) картавый увалень Шварценберг популярен у молодежи? Мне кажется, ответ прост. Те, кому нет 30 лет, более космополитичны, чем их родители, их мир в определенном смысле шире, а границы, государственные и национальные, кажутся им неестественными – в конце концов, в привычном для них Интернете никаких границ нет. Кроме того, молодежь любит странное, интересное и непривычное. А старый князь, добродушный полиглот, отшучивающийся в ответ на упреки в том, что он дремлет на сессиях парламента – мол, «когда говорят глупости, я сплю», выглядит на фоне прочих местных политиков человеком с другой планеты. Из того, широкого мира, годе национальность еще существенна, но уже вторична. Где свобода важнее патернализма, хоть левого, хоть правого. Где, как было написано на предвыборных билбордах Шварценберга, «Чешская республика – сердце Европы», а не «Наша республика, наш суверенитет» (это с плаката другого претендента, вылетевшего в первом туре).
А в Милоше Земане – несколько провинциальный национализм и силу привычки, обещание того, что всё будет по-прежнему (его билборд: «Голосуйте за испытанное. Голосуйте за Земана»). Тех, для кого испытанное более привлекательно в сегодняшней Чехии большинство – если судить по итогам выборов. Но это лишь начало большой политической баталии, которая еще долго будет продолжаться по всей Европе. Это битва между большим и малым, открытостью и изоляционизмом, новым и испытанным, любопытством и привычкой.
Вероятно, она затронет и Россию – возможно, даже скорее, чем может показаться.
