21 февраля в эфире телеканала «Россия» вышел «Прямой эфир с Михаилом Зеленским» и с Юлией Кузьминой, биологической матерью погибшего в США Максима Кузьмина.
Не очень вразумительный рассказ молодой (23 года), но успевшей пожить на полную катушку мамы, как ее детей забрали из дома, пока она «работала в Пскове», как ей почему-то запретили их видеть в больнице, а потом — она ума не приложит почему — взяли и отобрали, — органично дополнили писательница Мария Арбатова и депутат Екатерина Лахова: «коррупционная составляющая налицо», «детей украли», «рейдерский захват детей», «бизнес торговли детьми», «коррупция», «сиротская Кущевка», «молодая бесправная мама, у которой увозят детей», «важно понять, насколько доходен этот бизнес».
Вечером того же дня молодая жертва рейдерского захвата детей вместе со своим очередным сожителем (который тоже был на передаче, всячески выражался и горячо поддерживал) поехала обратно, в Псков.
До Пскова они не доехали. Всероссийская слава вскружила новоявленным телезвездам режима голову: они напились, затеяли драку, и, когда их снимали с поезда, Юля из Гдова всем предлагала бабок и обещала, что ее новый начальник отправит ее обидчиков «кормить рыб на Чудском озере».
Вообще-то г-жам Арбатовой и Лаховой, прежде чем рассказывать на всю страну об органах опеки, отобравших ради американских бабок детей у молодой страдающей матери, следовало бы ознакомиться с биографией страдалицы: пьет и гуляет с 13 лет, не работала ни дня, брат и дядя повесились, мать пропала, а бабушку, у которой она забирала всю пенсию, съели крысы. Нынешний сожитель — дважды судим, отец Максима — сидит в тюрьме за убийство собственного отца.
Придумаешь такую чернуху в романе, скажут: «Не бывает». В романах не бывает, а в российской жизни — бывает.
Есть реальность. Реальность заключается в том, что в США за последние 15 лет умер 21 усыновленный в России ребенок, из них 6 — от жестокого обращения. Каждый известен наперечет. Мы можем быть твердо уверены, что если нам говорят 21, то это именно 21, а не 27 и не 100, и что американский суд установит степень вины родителей без астаховых.
Российская реальность заключается в том, что у нас вообще неизвестно, сколько приемных детей убито.Это не мое утверждение. Это утверждение Павла Астахова. И сколько убито вообще — неизвестно тоже.
По официальным цифрам, в России за 2012 год погибли 2139 детей, но неизвестно, насколько неточны эти цифры. На 100 трупов? В разы? На порядок? Только за 9 месяцев 2012 года пропавшими без вести числились 10 978 несовершеннолетних.
А что значит — пропавшие без вести?
В 2008-м под Нижним Тагилом нашли не то 14, не то больше (не посчитали, сколько именно) трупов девушек. Нашла собака. Выяснилось, банда крала девушек и убивала, если те отказывались стать проститутками. До обнаружения трупов никаких уголовных дел по убийствам девушек не было: их родителей посылали на три буквы.
В 2010-м под Курском собака (опять собака) нашла останки четырех девочек, убитых и изнасилованных в 2001-м. В заведении дела родителям отказывали 9 лет. Убили девочек подростки, с которыми они и гуляли. Убийц признали виновными, но отпустили на свободу по той уважительной причине, что один из этих достойных парней к этому времени успел стать зятем офицера ФСБ.
Как вы понимаете, ни нижнетагильских, ни курских девочек Дума не почтила вставанием, а Астахов — «Твиттером». Ведь их убили не пиндосы.
Так вот, реальность заключается в том, что в США без нас разберутся. А в России мы не можем сосчитать, сколько убили. А есть вера, жрецы которой нам внушают с телеэкрана: Путин спасает Россию, а пиндосы убивают русских детей.
Самое печальное следующее.
Реальность и вера не пересекаются никак.
Это — свойство веры с давних времен. Как хорошо знал Геббельс, а до него куча всяких пророков, вера не зависит от фактов, а зависит от частоты повторения. Если упорно и долго повторять, то большинство поверит во все что угодно.
И, конечно, можно убеждать самих себя, что людоедский закон вызвал раскол элит, что трогательная забота Астахова о бедах русских детей в Америке режет глаза на фоне его отношения к российским детским концентрационным домам. Но суть-то в том, что на самом деле кампания против ведьм, портящих урожай, евреев, пьющих кровь христианских младенцев, или пиндосов, пьющих кровь младенцев русских, ничуть не должна соответствовать реальности. Она должна сплотить не рассуждающее большинство в борьбе против кровавого врага и в поддержке мудрого лидера.
Эту функцию кампания выполняет и поэтому не имеет для Путина — с точки зрения сохранения власти — никаких минусов. А для России — с точки зрения деградации страны — не имеет ни единого плюса. Это, собственно, и есть характеристика губящего страну режима: когда, чтобы остаться у кормушки, власть делает то, что губит страну.
