Расставшись без особой горечи с «самой передовой в истории человечества общественно-политической формацией», наша страна так и не определилась, что же в результате получилось: вроде не совсем капитализм, а что же тогда?

Почти век тому назад, летом 1917 года, в Петрограде вышла небольшая книжка Н. Ленина (В. Ильина) под названием «Империализм как высшая стадия капитализма». Главная мысль этой брошюры: социальный строй, основанный на господстве олигархов и монополий, загнивает и обречен.

Почему великий вождь считал такую социальную систему загнивающей?

Во-первых, потому, что монополии являются врагом технического прогресса: «Поскольку устанавливаются… монопольные цены, постoльку исчезают… побудительные причины к техническому… прогрессу, движению вперед, постольку является далее экономическая возможность искусственно задерживать технический прогресс».

Во-вторых, подавление малого и среднего бизнеса — носителя технического прогресса, создателя и опоры среднего класса — «станового хребта» общества: «Перед нами уже не конкуренционная борьба малых и крупных, технически отсталых и технически передовых предприятий. Перед нами — удушение монополистами тех, кто не подчиняется монополии, ее гнету, ее произволу».

Ленин приводит примеры своего времени. Но лучше воспользуемся фактами сегодняшними. Совсем недавно наш президент, а тогда премьер-министр, возмущался тем, что китайцы и финны вывозят почти задарма наш лес, а нам возвращают его втридорога — в виде бумажно-целлюлозной продукции и мебели. Ищем, кто виноват: министры или губернаторы? Забывая о том, что в условиях рынка нужно задавать совсем другой вопрос: а почему среди наших бизнесменов не находятся такие, кто, наладив целлюлозно-бумажное производство, получил бы немалые барыши, перерабатывая этот лес?

Ответ на этот вопрос я получил, беседуя с одним процветающим предпринимателем Башкортостана. Мы ездили с ним по изумительным местам южной части Урала. Я спросил его:

— А почему бы вам не построить здесь современный горный курорт, не хуже, чем в Швейцарских Альпах?

На что он просто ответил:

— А зачем? Я буду горбатиться, а у меня потом отберут.

Я не стал уточнять: кто отберет? И так ясно. Либо местные, либо московские олигархи.

В-третьих, сокрытие своих средств, непрозрачность капиталов. А значит, обкрадывание общества путем недоплаты налогов, омертвления созданных им производственных мощностей, присвоения бюджетных средств и зарубежных кредитов.

«Балансы многих акционерных обществ похожи на известные из Средних веков палимпсесты, на которых надо сначала стереть написанное, чтобы открыть стоящие под ним знаки, дающие действительное содержание рукописи(палимпсест — пергамент, на котором основная рукопись затерта и по затертому написано другое)»; «Самое простое и поэтому всего чаще употребляемое средство сделать балансы непроницаемыми состоит в том, чтобы разделить единое предприятие на несколько частей посредством учреждения «обществ-дочерей» или посредством присоединения таковых».

В-четвертых, сращивание монополий с государственной властью. В результате последняя озабочена не интересами всего общества, а лишь этой кучки олигархов: «Монополия, раз она сложилась и ворочает миллиардами, с абсолютной неизбежностью пронизывает все стороны общественной жизни, независимо от политического устройства и от каких бы то ни было других «частностей».

В-пятых, превращение олигархов в рантье, то есть «лиц, живущих «стрижкой купонов», совершенно отделенных от участия в каком-либо предприятии, лиц, профессией которых является праздность».

И какие можно найти аргументы, чтобы опровергнуть главный вывод Владимира Ильича, — такое состояние социальной системы неизбежно ведет ее к краху?

Семен ШАПИРО доктор технических наук, профессор