Что такое литературный музей сегодня? Какие трансформации претерпел этот тип музея за последнее время? Насколько дискуссии в литературном сообществе соотносятся с вопросами, которые задаются в музеях? Есть ли в них место критике и науке? Успевает ли музейное сообщество реагировать на перемены в обществе и изменения в литературном процессе?
Это лишь некоторые вопросы, которые обсуждались на Первом международном форуме литературных музеев, проведенном Московским институтом социально-культурных программ по поручению департамента культуры г. Москвы в ЦВЗ «Манеж». Он задуман как площадка для обсуждения музейных концепций и технологий. Впервые зарубежные музейщики обсуждали их с российскими коллегами, рассказывая «Как не потерять посетителя, когда музей закрывается на ремонт» (Ниа Макинтош, руководитель по связям с общественностью Дома-музея Чарльза Диккенса»), наблюдая взаимосвязь «Архив—библиотека—музей» (Хайке Гфрерайс, директор департамента музеев Немецкого литературного архива»), рассматривая «Литературный музей как полифункциональный центр» (Стивен Уайлдман, директор Библиотеки и Исследовательского центра Джона Рескина, Великобритания). Полемика была живой, что говорило об остроте накопившихся проблем. А вот скандальное противостояние в Булгаковском доме на Садовом разрешилось на удивление спокойно благодаря взвешенной концепции, представленной студией Габриэле Филиппини, победителя конкурса на лучший проект музея.
Итальянцы работали вместе с русскими, в итоге возник парк-музей мастера, который выводит классика в иной контекст и расширяет среду его обитания в Москве.
Кроме дома-музея предполагаются: Патриаршие пруды с понтонной сценой для летних фестивалей, сквер с мультимедийным центром и литературным кафе, музей-чердак с архивами, музей нехорошей лестницы, часть Садового кольца и пр. Тут предусмотрено многое: от игровых для детей и зоны отдыха сотрудников до буфета и магазина.
Если все получится — будут согласованы площади и бюджет, то проект, похоже, станет той самой «бойкой необгонимой тройкой», по словам Гоголя, которая выведет литературные музеи столицы, да и саму столицу на новый уровень существования.
Проект Габриэле Филиппини и Ольги Москвиной под кураторством Мариэтты Чудаковой в лучшем смысле театрален. Как справедливо заметил Григорий Ревзин, он напоминает сейчас ту объемную картинку в «Театральном романе», которая, выступая из страницы, постепенно превращалась в пьесу «Дни Турбиных». Проект утвержден, под него будет открыто финансирование, предполагается паритет государства и частных инвесторов.
Есть своя горькая радость в том, что именно итальянцы, чью родину так хотел увидеть мастер, теперь займутся его жизнью в координатах ХХI столетия. В начале следующей недели музей Булгакова получит нового директора. По слухам, им станет Петр Мансилья-Круз, молодой, энергичный, сочетающий образованность и менеджерские способности.
Ему и предстоит перевести архитектурную концепцию из формата альбома с картинками в реальность. Менеджеры проекта уже провели предварительные переговоры с Ла Скала и заручились обещанием привезти в Москву на Патриаршие «Аиду». Не обошлось и без чертовщинки: квартира номер 51 на одной площадке с булгаковской, которую планируется присоединить к экспозиции, как оказалось, не числится ни в одном реестре. Секрет, видимо, знает могущественное ТСЖ Булгаковского дома. В результате бурного обсуждения выяснилось: расколотый распрями коллектив музея новую концепцию принимает.
Словом, «пожар», скандал (см. «Новую газету» от 25.07.2012 и 17.09.2012) и пр. способствовали в итоге украшению музея. Если Михаил Булгаков обретет должные права в столице, то Москва может обрести новую идею: литературоцентричность. И стать знаменитым литературным городом для страны и мира.
