Спаслись от пожара трое: тридцатилетняя медсестра Виктория Волкова вывела из здания пациентку Диану Куликову. Пациент Дмитрий Гладких вместе с соседом по палате пытался тушить огонь, а когда понял, что не справляется, на ощупь сквозь дым выбрался из здания. Его товарищ до двери дойти не смог. Следователям выживший рассказал, что пожар начался с дивана в комнате отдыха. Гладких видел, как наркозависимый пациент, появившийся только днем раньше, курил на нем, чтобы унять ломку. Огонь мог заняться от непотушенного окурка…

В московскую областную психоневрологическую больницу № 14 привозили больных со всей области: здесь были пациенты со слабоумием, шизофренией, вместе с ними лечили алкоголиков и наркозависимых. Больница находится в поселке Раменский Дмитровского района с 1960 года: тогда в поселке освободились здания предприятия и клинику перенесли из соседнего Липино. Больница большая — примерно на две сотни пациентов. И больница продолжает работать, понятно, что к основным корпусам журналистам не пройти.

Сгорел карантинный корпус (бывший клуб при предприятии) — новоприбывших селили туда на несколько дней, до получения результатов обследования на инфекционные и прочие заболевания. Впрочем, СК уже нашел нарушения в распорядке больницы: некоторые пациенты, по информации следователей, жили там с ноября. Здание — полностью деревянное и построено около 70 лет назад.

Версию о пожаре из-за непотушенного окурка сразу же стали проверять представители Следственного комитета. Путем опроса медперсонала удалось выснить, что курить в больнице разрешали, но только в специальной комнате (она осталась в уцелевшей части здания). Пациентам выдавали по одной сигарете, медсестра даже прикуривала ее своей зажигалкой. Но удавалось курить тайком, признают бывшие медсестры.

Таких высоких лиц поселок Раменский не видел никогда: в пятницу туда съехались высшие чины МЧС, следователи СК, министр Минздрава, врио губернатора области. Десятки припаркованных машин полиции, пожарных, Следственного комитета, передвижной штаб МЧС.

…Из дома напротив больницы показался Ефим, местный пьяница, и шарахнулся от телекамер. Говорить о том, что видел, согласился только в обмен на пиво: потребовал денег с каждого из окруживших его журналистов, но рассказал немного: «Я увидел сначала маленький огонек, думал, что-то жгут. А вышло вон как… И никто не орал, криков не было. Людей жалко».

Ефим был единственным, кто вслух пожалел о погибших. «Преступная халатность, — распекает погибших санитарок Любовь Владимировна, тоже работница больницы. — Я, когда ночью дежурю, десять раз встану проверить, все ли в порядке!»

Последний раз больницу проверяли на противопожарную безопасность в августе прошлого года. Это сообщила министр здравоохранения Вероника Скворцова. Тогда же область выделила больнице 9 миллионов рублей: на нее были закуплены, в частности, раздвижные решетки на окна. Двери запирались лишь в одной палате — для буйных (в ту ночь она была пуста), у остальных дверей вообще не было. И тем не менее спасатели находили обгоревших людей в кроватях: многие умерли во сне, видимо, находясь под действием транквилизаторов. Даже пожарная сирена не разбудила спящих. Однако несколько погибших найдены в коридоре. Двое пытались прятаться от огня под кроватями.

Сигнализация, к слову, сработала не полностью: не зажегся свет, который должен был помочь пробраться сквозь дым. Следователи уже в пятницу допросили директора фирмы, установившей в здании противопожарную сигнализацию.

Местная жительница, бывшая медсестра 14-й больницы Евгения Андреевна, уверена, что пациенты, принявшие снотворное, легко могли не проснуться от громкого звука: «Загорелось в два ночи, а это как раз самый сон: лекарство действует сильно». Впрочем, она уточнила: снотворное на ночь принято давать не всем, а только беспокойным, трудным больным.

Спали пациенты под успокоительным или нет, выяснит экспертиза, но так или иначе, на спасение у них было очень мало времени: деревянная часть здания сгорела за час. Примерно столько же времени ехали пожарные. «Скорая помощь», пожаловались мне местные жители, приезжает в поселок только из Сеньково, за 43 километра. По медицинскому полису лечиться можно и в Дубне, которая всего в 12 километрах. Но «скорая» оттуда не ездит: Дубна относится к другому району области. Вот и пожарные опоздали.

«Вы вот что напишите: целый дом сгорел за час, а сдать кровь для анализа — 3 часа нужно!» — просит племянница погибшей санитарки, 53-летней Татьяны Майоровой. В городской больнице Дмитрова развернут штаб МЧС: следователи опрашивают родственников, психологи и священник местной церкви оказывают моральную поддержку, врачи берут анализы для опознания по ДНК: многие тела обгорели до неузнаваемости. Обычных пациентов просят заходить с другого входа. Родные погибших ждут своей очереди, бродят по территории больницы. «Результатов анализов надо ждать три недели, — жалуется двоюродная сестра погибшей Валентина. — Хотели по-христиански похоронить, хотя бы за 9 дней, а не получится…» «Тетю я плохо помню, — рассказывает ее дочь, красивая блондинка. — Моя бабушка о ней очень тепло вспоминала. После смерти бабушки контакты с ней совсем прервались, но мы совсем не хотели, чтобы она так рано ушла…» О трагедии им никто не сообщал — узнали из интернета про пожар, позвонили на горячую линию — и худшие опасения подтвердились.

Алексей, с ног до головы в черном, привел маму на опознание старшего брата. Они отвезли 35-летнего Александра в клинику 16 апреля: уже во второй раз. В больнице его вылечили от алкоголизма, но Александр не смог найти работу и снова запил. Младший брат общался с ним мало, хотя жили они вместе: «С ним уже трудно было о чем-то говорить…»

— Вы вините кого-нибудь в смерти брата?

— А кого тут винить? — удивляется Алексей. — Тех людей, которые его лечили, или тех, которые пытались из огня спасти? Да они такую громадную работу делают за нищенскую зарплату!

Больница в Раменском — хорошая, хором утверждают три пожилые подруги — санитарки на пенсии. Больным там нравится. В советские годы к ним привозили еще и «принудчиков», которые норовили сбежать. «А нас слушались! Мы их успокоить умели!» Очень обрадовались санитарки словам Скворцовой о том, что нужно во всех медучреждениях увеличить штат сотрудников, которые остаются с пациентами на ночь: «Три санитарки на 40 больных — разве это дело?»

P . S . После приезда губернатора на плохонькой дороге, ведущей к поселку, появились две бригады рабочих и стали наскоро заравнивать ямы.

Пос. Раменский, Дмитровский район