Все началось с конкурса короткометражных картин. Авторы решаются на разговор о личных потерях, тайнах, страхах, комплексах. Снимают кино не «про того парня», не про марсиан. О себе и своих близких. О срывах. О скрытом. Стыдном. О неосуществимых мечтах и снах. При этом, замечу, большинство картин выглядело «богато», технологично, были съемки с вертолета, много компьютерных эффектов. А вот со свежими идеями, со сценариями по-прежнему туго. Поэтому лидеры этого конкурса определились быстро. Отчасти выбор аудитории совпал с выбором жюри. Среди победителей Григорий Добрыгин, сыгравший главную роль у Попогребского в «Как я провел этим летом». Он обзавелся длинной бородой и снял скетч « Измена » — о пламенной и всепобедительной страсти одного парня, с которой тот не может сладить. Он беззаветно влюблен в свою… руку. Анекдот смешной, иронический гимн аутоэротизму — снайперское соответствие замысла и результата.
В « Норме жизни » Евгений Бяло (он был в Каннской программе) юноша придя домой обнаруживает тело своего отца. Во встречах с похоронным агентом, санитарами, звонках в «скорую», спорах с равнодушной сестрицей проходит беспросветный день. И только когда шоковое электричество отпускает… наваливаются боль-нежность-прощение-одиночество. Немногословный фильм сшит суровой ниткой стиля «румынской волны».
Главный приз фильму « F5 » Тимофея Жалнина вызвал вопросы, хотя работа эффектная, ловко смонтированная. Героини — юные модерн-танцовщицы, переживающие первый компромисс как глобальную катастрофу. Фильм каскадный с интересной хореографией, отчасти плакатный.
Жаль, что жюри проигнорировало талантливую работу Ивана Твердовского « Собачий кайф » о влюбленности мальчика в молодую женщину и о желании испытать острые взрослые ощущения… даже ценой самоудушения.
# Все что вы хотели знать о сексе, но боялись спросить
Критическим признанием в тайном, запретном стали « Интимные места » Натальи Меркуловой и Алексея Чупова. В «Зимнем театре» яблоку было негде упасть. Несколько историй связаны общей темой: сексуальной неудовлетворенностью, эротическими фантазиями, тщетными усилиями справиться с собственными комплексами. Все потуги аккумулирует одно общее желание — быть счастливыми. А это значит, как объяснит художник, фотографирующий исключительно гениталии, быть свободным. Насколько свободным? Куратор выставки диктует корреспонденту заметку про новую искренность в поздних работах смелого фото-авангардиста. Авторов фильма интересует человек вне социальных масок. Как говорил Плиний, «голый человек на голой земле». Наедине с собою. Один на один с проблемами, которые в соответствии с учением дедушки Фрейда проистекают из его тайной, интимной жизни. Вот монументальная (во всех отношениях) чиновница (роскошная Юлия Ауг) — очки, зачес, строгий костюм. Милонов в юбке, она сторожит всеобщую нравственность, борец с «порнографией» в искусстве — велит творцам экранизировать исключительно русскую классику, а все «непотребное» «вырезать». Комитет по нравственности работает не покладая рук, но, судя по графикам на совещании в верхах, «нравственность в России ежегодно падает в процентном отношении». В какой-то момент все чиновники на совещании в глазах неудовлетворенной «министерши» оказываются голыми. Вообще голых людей в этом кино много. Но нет в нем порнографии. Язык тела словно существует отдельно от героев, живущих в «ограничительных социальных рамках» страны, в которой вроде бы уже и не сказать, что «секса нет». А вот на условном графике процент дефицита счастья по-прежнему растет. Ближе к финалу печального мелодраматического фарса становится очевидным, что все герои фильма — супружеская пара, которая решила «не иметь детей», подросток, стремящийся во взрослую жизнь, продавщица глиняных свистулек, фотограф-авангардист, фокусник, даже сексопатолог, к которому обращаются неудовлетворенные «пациенты» — несчастливцы, не обретшие в жизни нежности. Все они жертвы СДУ — синдрома дефицита удовлетворенности, которым, как объясняет доктор с экрана, страдают миллионы наших соотечественников.
Надо сказать, публика эту немудреную, но рисковую комедию смотрела с большим вниманием, местами смеялись и хлопали.
Атмосфера в зале была наэлектризована. Дважды проекция выключалась, казалось, киномеханик разнервничался. Сидели в темноте. Выяснилось, что дело не в экранной фривольности: просто в Сочи по будням идет веерное отключение электроэнергии: к Олимпиаде меняют электросети.
Неподалеку сидел мрачный Сергей Говорухин. Не смеялся. Впрочем, ни он, ни его друзья с показа не ушли. Даже во время «затемнений». То ли фильм захватил… То ли ответственным за культуру депутатам, воюющим с обсценной лексикой на экране (которая в фильме конечно же есть), чертящим «графики нравственности» хотелось испить эту «чашу разврата» до дна, чтобы точно знать потом знать: с чем бороться.
P.S. Фильм «Интимные места», снятый без государственного финансирования, приглашен на кинофестиваль в Карловых Варах.
