Избавление российской власти от остатков профессионалов на нынешнем этапе развития (если происходящее можно назвать именно этим словом) страны вполне естественно. Профессионалы для диктатуры национального лидера с опорой на уралвагонзаводцев всех мастей одновременно вредны и бесполезны. Вредны, потому что знают, как надо, и лучше других видят, куда мы катимся. Бесполезны, потому что в нынешних условиях у них все равно ничего не получится (см. текст Андрея Колесникова «Круговорот экономистов в природе»).
Редкий день приносит новости о назначении сразу трех профессионалов на формально ответственные государственные посты. В данном случае все три назначения были предсказуемы, а одно из них давно официально утверждено. Эльвира Набиуллина стала главой Центробанка, министр экономического развития Андрей Белоусов занял ее место помощника президента, а первый заместитель главы ЦБ Алексей Улюкаев возглавил министерство экономического развития. Все трое отличают прибыль от дохода и не понаслышке знают, что такое ставка рефинансирования. Не состоят в «Единой России» и «Народном фронте -- За Россию!». Не писали диссертаций, целиком состоящих из чужих цитат.
В общем, замечательная новость. Власть пока еще понимает, что Центробанк—хотя бы для проформы—должна возглавлять Эльвира Набуиллина, а не Света из Иванова или какая-нибудь пламенная Озимая-Яровая. Что помощником президента по экономике должен быть профессиональный экономист, а министром экономического развития—человек, который понимает, как бы могло выглядеть экономическое развитие, если бы его здесь действительно кто-нибудь хотел.
Но в целом в политическом, научном и технологическом пространстве торжествуют люди совсем иных свойств. Среди депутатов вы практически днем с огнем не сыщете тех, кто действительно разбирается в законах. А те, кто разбираются, давно не демонстрируют этих навыков, чтобы не прослыть крамольниками. Губернаторский корпус составляют все более левые (не в смысле политической ориентации) люди. Апофеозом отношения путинизма к профессионалам стала случившаяся, по иронии истории, в президентство Дмитрия Медведева, 17 августа 2009 года авария на одной из крупнейших в мире Саяно-Шушенской ГЭС. В ходе расследования техногенной катастрофы, унесшей десятки человеческих жизней, помимо банального жульничества с ремонтом, выяснилось, что в России не осталось инженеров-энергетиков, способных балансировать большие турбины. Это была такая трагическая метафора деградации страны, пошедшей по пути кладбищенской стабильности и доедания элитой объедков советской экономики.
Профессионалы во власти некоторое время сохранялись потому, что власть решала прикладные задачи. Владимиру Путину сразу после прихода к власти нужно было формулировать какую-то политику, поэтому в Кремле был Глеб Павловский. Потом надо было создать видимость политической системы — понадобился Владислав Сурков. «Володин Сурков» кажется светочем мысли на фоне «володина Володина» только потому, что больше никаких содержательных задач перед властью не стоит. Установили олимпийский рекорд по освоению казенных денег на зимней Олимпиаде в Сочи-2014, потом будем устанавливать мировой рекорд в этом же виде спорта перед чемпионатом мира по футболу-2018. В процессе установления этих рекордов цезарь должен быть на месте, соратники рядом. «Мы будем допиливать не допиленное, а вы нас любите просто за то, что мы есть. Если не мы—то никто», -- вот вся политическая, экономическая и гуманитарная программа режима.
Россия стала сплошной Саяно-шушерской ГЭС—бессмысленным объектом бессодержательной политики, где всем заправляет верховная шушера с опорой на шушеру низовую. Где «больно умным» и «больно грамотным» становится все более больно. Потому что они генетически чужие в этом царстве окончательной стабильности, внутри той техногенной политической катастрофы, в которую мы плавно погружаемся на волне неизменности власти и преемственности курса.
В общем, если профессионалы массово начнут возвращаться на командные должности в России — считайте, что в стране началась реальная политическая реформа. Но пока не начнется—не начнут…
