Стас Михайлов сегодня доносится почти из каждого утюга. Садитесь в такси, а у водителя на весь салон орет Михайлов. Звоните другу, а вместо привычных гудков в трубке слышите: «Без тебя, без тебя-я-я». Друг в ужасе, пытается выяснить, что сие означает: оказывается, операторы сотовой связи, руководствуясь, видимо, личными вкусами, теперь навязывают клиентам такую услугу, и многим, кстати, нравится. Первый телеканал отдает под сольные концерты Стаса Михайлова несколько часов эфирного времени в лучшие праздничные дни. Самый популярный телеведущий Андрей Малахов самолично и эксклюзивно посещает загородный дом кумира миллионов— весь в мраморе, позолоте и образах, один из которых он благоговейно принимает в подарок, крестясь и от души благодаря щедрого дарителя. Столпы российской эстрады почитают за честь выступать у него на подпевках.
Интеллектуалы недоумевают: кто это? Откуда он взялся и почему в мгновение ока завоевал сердца миллионов россиянок и россиян? «Любит наш народ всякое г…но», — констатирует в своей скабрезной песне Сергей Шнуров по прозвищу Шнур, но это все равно мало что объясняет. Уж сколько, казалось бы, мы этого «всякого» видели-перевидели, но такого общенародного восторга давно не вызывал никто.
«Народ должен знать своих героев», — решили Борис Берман и Ильдар Жандарев и пригласили любимца публики в свою программу «На ночь глядя». «Фейсбук» зашелся в возмущении: «И ты, Брут?» То есть как вам в голову пришло, умные ведущие одной из немногих умных программ, звать к себе вот это самое… ну, то, что любит наш народ? И сколько же денег герой занес на канал, дабы получить эфир в программе, где до него бывали лучшие люди страны — настоящие музыканты, писатели, режиссеры, артисты? «Тьфу на вас!» — сказали одни и немедленно выключили телевизор. «А поглядим-ка, с какими лицами будут эти умники задавать вопросы столь нетипичному для них персонажу и как станет изворачиваться под их саркастичными взглядами бывший сочинский ресторанный лабух, — решили другие и прильнули к «ящику».
С лицами своими, надо признать, опытные ведущие совладали, хотя и казалось временами, что сейчас не выдержат и «расколются», то есть засмеются прямо в лицо интервьюируемому, слушая очередной его пафосный спич. Но профессионализм и искреннее желание понять, что же это за фрукт такой, Стас Михайлов, победили интеллектуальный снобизм, и беседа получилась на редкость увлекательной и познавательной.
Сам герой явно не считал для себя такой уж большой честью быть приглашенным на программу не своего, скажем мягко, формата. Похоже, напротив, полагал, что сделал Берману с Жандаревым немалое одолжение, согласившись прийти к ним «На ночь глядя». Такого самодовольства не демонстрировали в этом эфире и куда более знатные и заслуженные наши соотечественники. Зато с каким неподдельным восхищением смотрел он нарезку из собственных выступлений, которую показали в начале программы Берман с Жандаревым! О, этот взгляд, мастерски выхваченный оператором! О, эти размышления о своем творчестве — и снисходительный комплимент собеседникам: «Вы же тоже творческие люди».
«Что сформировало ваш, ну, скажем так, вкус? — спрашивали журналисты. — Какие книги вы читали? Какую музыку слушали? Среди поэтов кто вам близок?» «Ну, Мандельштам, — отвечал Стас Михайлов. — Но это невозможно петь… Я пою, что было знакомо мне, сам прошел… Надо жить для людей… Я пою про жизнь, про душу, про небо… Музыку слушал разную, но вообще мозг должен быть свободен. В детстве фантастику любил, а сейчас, честно говоря, я больше читаю духовную литературу. Для меня, поскольку я человек православный, важно выражение «Евангелие можно читать не перечитать». По одной главе каждый день и все время открываю что-то новое».
Фразы «Я как человек православный», «Господь управит» звучали рефреном в течение всего разговора. Выходило по всему, что именно Господь Бог и управляет творчеством Стаса Михайлова, и ему же он обязан своим феерическим успехом.
Но Берман с Жандаревым жаждали конкретики: «Когда вы сочиняете песню, что для вас первично — музыка или текст?» «Это называется одним словом: «творчество», — без ложной скромности делился секретами своей творческой лаборатории Стас Михайлов. — Это необязательно, что я сегодня сел, ПОКУШАЛ и написал песню. Нет, это всегда неожиданно». «Но насколько мы знаем, вы не учились в музыкальной школе?» — продолжали допекать героя интервьюеры. «Я вообще не знаю нот, — с гордостью поведал музыкант. — Ориентируюсь по слуху, по наитию». «Некоторые столпы отечественной эстрады относятся к вам не очень доброжелательно. Чем вы им помешали?» — гнули свою линию ведущие. «У нас, православных, есть правило: если о тебе все будут говорить хорошо, то горе тебе», — смиренно ответствовал интервьюируемый.
Тут журналисты и подловили своего героя. Показали еще одну нарезку из многочисленных пародий на него. И христианское смирение куда-то улетучилось, когда он заговорил о «клоунах», которые пачкают своим кривляньем его светлый образ: «Смеяться над фамилией Михайлов не позволю! Я свое имя зарабатывал двадцать лет». «А как же быть с вашим принципом: если о тебе будут говорить только хорошо, то горе тебе?» — уточнили ведущие. «Меня пускай высмеивают, — спохватился Михайлов. — Но это мать мою обижает». И по выражению его лица стало понятно: за мать свою может «клоунам» и пасть порвать — даром что православный.
И еще из смешного. «Когда вы обрели популярность и успех, вы стали жить в стеклянном доме», — говорит Борис Берман. «В стеклянном?» — в недоумении переспрашивает Михайлов, явно намереваясь рассказать, из каких именно дорогостоящих материалов сложен его роскошный особняк. «А правда, что вы себе заказали герб?» — продолжает ведущий. «Не герб, а знак, логотип своей фирмы. Но это хорошая идея — почему бы и герб не сделать, как раньше многие дворяне делали».
В течение всей беседы я вместе с ведущими пыталась понять, в чем же все-таки природа феноменальной популярности этого экзотического персонажа. А вот в чем. Он сам лишен рефлексий и позволяет людям не рефлексировать по пустякам. Он сам «творит по слуху и наитию» и позволяет публике от души оттягиваться на примитивном ресторанном шансоне, удовлетворяя ее тягу к простому «умца-умца», а не к какому-то заумному Мандельштаму, которого «невозможно петь». Православная риторика, коей он обильно умащивает свою речь, привлекает множество неофитов, принимающих это за подлинную духовность. Плюс к этому он всячески демонстрирует свою мужскую сущность. «Ах, какой вы мужчина, я хочу от вас сына» — как поется в еще одной ресторанной песне неизвестного мне автора. Ну, и самое главное: «Мозг должен быть свободен» — как у творца, так и у его многочисленных поклонников. Мозг вообще многому помеха.
