СюжетыПолитика

«Ваша честь мне ничего не видно! Я уже слепой!»

Из зала суда наш обозреватель Алексей Поликовский – очевидец процесса над «узниками Болотной»

Этот материал вышел в номере № 82 от 29 июля 2013
Читать
Из зала суда наш обозреватель Алексей Поликовский – очевидец процесса над «узниками Болотной»

Суд, где люди сидят в клетке, и где по залу расхаживает черный спецназ, и где в голосе судьи Никишиной раз от разу звучат ничего хорошего не сулящие лед и холод, и где из-за плеча адвоката Плевако на парадном портрете периодически высовывается самый жуткий и мерзкий ГУЛАГ с наручниками и пыткой голодом, — как ни странно, оказывается местом жизни, и не только жизни, но и любви. Эта тихая любовь происходит открыто, видна невооруженным глазом, и в зрелище этой любви мне чудится какая-то ни на чем не основанная надежда. И я хочу об этом рассказать.

# Про Акименкова. «Судить до полной слепоты?»

Пошел второй год, как Акименков сидит в тюрьме. У него врожденное заболевание радужной оболочки, 10% зрения на одном глазу и 20% — на другом. Часами перед узниками, сидящими в клетке, на экране показывают записи событий на Болотной, а потом судья спрашивает: «Узнали себя на записях?» Вопрос относительно Акименкова бестактный, и даже издевательский: он при всем желании не может узнать себя, Ваша честь. Он сидит в клетке, оттягивая угол глаза, чтобы хоть так увеличить остроту зрения, а потом я вижу, что он держит у правого глаза тряпку или платок. Я так думаю, глаза у него текут, слезятся. Хорошо ли, Ваша честь, предлагать ничего не видящему человеку пять часов подряд смотреть кино, от содержания которого зависит его приговор и вся его жизнь?! Убудет ли от государства, со всеми его министерствами, департаментами, судами, спецслужбами, спецназами, фондами и победными универсиадами, если Акименков получит помощь в больнице Гельмгольца или в центре Федорова? Или вы, Ваша честь, будете судить его до полной слепоты? А теперь о любви.

# Саша Духанина и Артем. «Они целовались за углом…»

# Кавказский и Савелов. «Свиданий не давать»

# «Обвинение не знает собственных доказательств»

Этот процесс, выдуманный в подлой голове и сконструированный по грязным, в бурых пятнах, лекалам Ежова и Берии, не только фальшивый, но еще и плохо, дурно, криво сделанный. Перед предъявлением доказательств обвинения, то есть файлов с видеозаписями того, что происходило на Болотной 6 мая 2012 года, вдруг встает прокурор Костюк и просит суд предоставить ей время для ознакомления с файлами. В зале шум. «При чем здесь мы?!» — не может скрыть удивления адвокат Динзе. «Обвинение не знает собственных доказательств? Это абсурд, Ваша честь!» — говорит адвокат Макаров. Но действительно не знает. И это не только абсурд, но и наглость — обвинять 12 человек, 10 из которых год сидят в тюрьме, и не знать доказательств обвинения. Не следует ли в таком случае прекратить процесс, отправить дело назад в прокуратуру, а гособвинителю особым определением суда посоветовать сменить профессию?.. Но продолжаем о любви.

# Защитник Ковязина, его жена

# Чистые кеды Тани Полихович и несгибаемый Кривов

Господи, бедная Таня, она улыбается с таким значением и с такой упорной любовью, что хочется встать и сказать судье Никишиной: «Ваша честь, да кончайте вы эту ужасную, невыносимую, всем — и Вам в том числе! — понятную ложь, и не надо больше мучить людей, и пусть идут и живут!» Но как это скажешь? Только тут, в газете. А он, ее муж Алексей, иногда отвечает ей улыбкой, в которой есть грусть и горечь, как будто говорит: «Ну что поделаешь… Ну вот так вышло… Да, вышло так… Извини», но она не принимает этой горечи и этой его усталости и все равно улыбается ему со значением, словно напоминает что-то такое, что знают только они оба. И он тогда взглядом соглашается с ней. Там, в зале, встают адвокаты, накаляются страсти; и адвокат Макаров, держа исписанные листы бумаги в руке, упорно говорит в микрофон на длинной ножке, хотя судья велит ему прекратить и сесть; и в клетке встает и требует слова, и ведет свою упорную борьбу несгибаемый кандидат наук Кривов, а судья отклоняет и обрубает его ходатайства холодным, как нож, голосом: «Аа-ткла-нить!»; и на скамьях публики иногда кричат: «Позор!» — и черные фигуры охранников тогда бегут по залу, — а эти двое неотрывно смотрят друг на друга сквозь три казенных стекла и 20 метров судебного воздуха, и в какой-то момент я понимаю, что этот беззвучный разговор двух разлученных людей слишком важен для них, чтобы за ним мог наблюдать кто-то третий. И отвожу взгляд.

Суд продолжается и идет, три дня в неделю, в апелляционном корпусе Мосгорсуда, на шестом этаже, в большом торжественном зале, обшитом коричневыми панелями, увешанном портретами знаменитых адвокатов и философов, которые все как один проповедовали правду и справедливость, в сиянии девяти люстр, каждая на восемь ламп, под высоким белым потолком. Есть там и просторная галерея для прессы, но я предпочитаю сидеть в зале. Продолжается этот суд над невинными, ничего дурного не сделавшими, пришедшими на мирный и разрешенный митинг людьми, о судьбе которых адвокат Пашков говорит: «Попал на митинге в поле зрение камеры — значит, виноват. Русская рулетка».

Продолжается этот процесс, самый ясный и отчетливый из всей череды судов и процессов, потому что узникам Болотной нельзя предъявить обвинений в воровстве миллионов; их невозможно обвинить в махинациях и экономических аферах; их нельзя замарать подозрениями в коррупции или во взятках. Это суд над невинными людьми в его самом чистом, самом явном виде.

В скверике перед Мосгорсудом, где фонтан, скамейки и поэтическая фигура летящей девушки, стоит человек с внешностью старого битника из романа Керуака. У него седой хайр и седая борода, он в бейсболке и с плакатом на груди, и на своем картоне этот московский битник написанными от руки словами точно определяет статус 12 обвиняемых: «Ритуальные жертвы режима».

P.S. После первой публикации Алексея Поликовского, посвященной обвиняемым по «болотному делу», в Роспотребнадзор поступило обращение уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина о нарушении санитарных норм при содержании этих арестованных. Главный санитарный врач Геннадий Онищенко уже заявил, что представители его готовы провести проверки «в установленные сроки, при необходимости — с принятием мер».

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow