Давно замечено, что настоящие герои — люди не слишком заметные. И чаще всего не понимающие, что такого героического они делают. Просто делают — и все. Расскажу про Наташу и Володю.

Наташа доктор, офтальмолог. Молодая симпатичная женщина, которую как только увидишь, сразу поймешь — это доктор. Наташа вышла замуж за милиционера Сережу. Все у них было хорошо: растили маленькую дочку, вот-вот должна была появиться вторая. И тут Сережу посадили, 6 лет, и статья совсем не милицейская.

Дело я видела, в подробности вдаваться не буду, речь не об этом. Понятно, что мы в «Руси Сидящей» с большой осторожностью относимся к преследованиям силовиков, поскольку ничего хорошего о них не думаем, однако под одну гребенку всех не причешешь. Есть у нас в организации несколько отставных следователей и милиционеров — краса и гордость движения. Вот Миша-мент, он пришел к нам года три назад, когда укатали надолго его коллегу, да так с нами и остался, очень много помогает. Есть Катя-мент, которая вела дело человека, бездоказательно (по мелкой бабьей мести на самом деле) обвиненного в педофилии, и отказывалась его сажать, да началась кампания, десятку ему вкатали, Катя из следователей ушла, теперь помогает людям, попавшим под раздачу. Ну да вернусь к Наташе-офтальмологу.

Она пришла в «Русь Сидящую» не за помощью, она как-то сразу пришла помогать сама, особенно по докторской части. Мы ее сильно не грузили, она к тому времени только-только родила вторую дочку, но толку от Наташи было много. Когда посадили по «делу 6-го мая» практически слепого Володю Акименкова, Наташа включилась в медико-правовую проблему и пыталась помочь (и даже кое-что удалось), но когда вся система работает на то, чтобы угробить человека, — тут медицина бессильна.

А этой зимой, сразу после Нового года, у Наташи сгорел дом. Наташа живет в Подмосковье, в часе езды от Москвы на электричке, в старом поселке. В мороз загорелась проводка, дом полыхнул сразу. Все спаслись, особенно старалась дворовая собака, она перегрызла привязь и вытаскивала из огня двух кошек, кролика и йоркшира — особенно пришлось постараться с самой старой кошкой, которая выказывала желание сгореть, но из дома не уйти, однако все обошлось, уговорили. Наташу с дочками, а также с кошками, собаками и кроликом приютили соседи. Наташа как-то вся обмерла и как будто бы застыла в ужасе. Сгорело все, страховки не было — оно и понятно, когда сажают мужа, человеку не до страховки. А тут из колонии пришло известие: муж покалечился, очень сложный перелом руки. Все как-то сразу, без остановки хоть на маленькую светлую полосу.

Мы написали про Наташу в интернете и попросили помощи у почтенной публики. Ездили к ней на субботники разбирать остатки дома. Со мной ездили мои соседи — и по дому, и по району. Совершенно незнакомые Наташе люди просто приезжали в выходные помогать. Я там как-то встретила одну милую актрису, которая, как оказалось, проезжала мимо, да вот и заехала с топорами и гвоздодерами.

А потом появился Володя. Володя был предпринимателем, и его несколько раз разоряли дотла. Тихий, скромный человек чуть за 50. Володя только выдохнул: «Да что ж так бабам не везет-то…» — и нашел Наташе хорошую съемную квартиру, оплатил на полгода, причем договорившись с хозяйкой, что Наташин зоопарк тоже туда переезжает. На этой неделе полгода закончились, и Наташа с детьми и зоопарком вернулась в почти уже готовый дом.

«С хозяйкой квартиры нормально расстались?» — спросил Наташу Володя. «Все хорошо, мы даже подружились: я поливала цветы, постирала ей шторы, она довольна». Наташа совершенно ожила. Говорит строительными терминами и вот кухню сама собрала, своими руками. А дом достраивается. Его строят всем миром, и это самый настоящий Дом-2, без телевизора и идиотов, его населяющих. Кто-то привез пластиковые окна, кто-то вагонку, а кто-то выдал семена, и на маленьком Наташином участке посреди стройки взошли вполне годные кабачки и тыквы. Нужны еще мебель, техника, посуда, постельное белье, одеяла и подушки — но уж это мелочи по сравнению с домом, это легко справимся. Строительство во многом оплачивал Володя. Машины у него нет (как и у меня), поэтому час туда в электричке, час обратно, и Володя мне свою бухгалтерию рассказал. «Мне самому много не надо, больше 20 тысяч в месяц я на себя не трачу. Было что-то отложено, в конце прошлого года я увидел, что требуется помощь актеру (Володя назвал его имя), у него обнаружили рак, я приготовил деньги для него, но он умер. Потом прочитал в интернете про Наташу, она доктор, да что ж так бабам не везет-то…»

Сильно подозреваю, что Володе и без нас не сладко. Однако уверена, что правнуки Наташи будут рассказывать о Володе своим внукам — а вот этого не купить ни за какие деньги.

Сережа, муж Наташи, как мне кажется, не до конца верит в чудо — ну да, а кто б на его месте поверил. Рука у него срослась неправильно, и Наташе еще предстоит помучиться с лечением. Наташе помогают коллеги, даже незнакомые — вот доктор на зоне проникся ситуацией, выказал бескорыстие. А вот с тюремщиками беда: Сережа уже и в ШИЗО со своей рукой успел побывать, поскольку нашли у него в тумбочке библиотечные книги, а они должны храниться в бауле под шконкой, как не наказать за книги — совершенно невозможно не наказать. Да и с доверенностью они Наташу сильно огорчили — выписали ей филькину грамоту, теперь забота ее переделывать, на что уйдут месяцы.

Собственно, во всей этой истории роль государства и власти ярко выразилась разве что в этом. Больше — ни в чем.