Как пересилить беду? Вот это пустое небо над головой — как его осознать? Способ один-единственный: разобраться в деталях, дойти до самой сути, понять неизбежность происходящего. Ибо экологически чистый шарик беспечные энтузиасты запустили на «Селигере» в Тверской области, куда сутки спустя должен был прибыть президент Путин. А небо в тех краях, где ожидается явление Владимира Владимировича, разглаживают утюгом до полной стерильности, и ракета «земля-воздух» выстреливает сама собой. Это такой природный, как бы сказать, катаклизм, а законы природы объективны, и нечего тут хныкать.
Когда же их постигаешь, эти последние тайны бытия, то уже ничему не удивляешься. Вот, например, недавно из ФСО через центральную прессу утекли слухи о том, что президентская охрана будет отбирать мобильники у всех посетителей «Ново-Огарева» и других мест, где бывает Путин. То есть и на «Селигере» могут отобрать. А все потому, что журналисты и другие безответственные лица безнаказанно фотографируют святые места и безответственно «чекинятся» в их пределах. Не задумываясь о том, какой угрозе подвергают безопасность национального лидера.
Опять-таки иной репортер, даже из президентского пула, отчаянно всплеснет руками: а как же, мол, связываться с редакцией, если мобилу отожмут? Картинку как пересылать с пометкой «срочно»? Историческое междометие, вот только что вылетевшее из президентских уст? Независимый же эксперт, кичащийся своей независимостью, ядовито заметит, что даже птичку, зачекинившуюся на ветке в Кремле, на госдаче или в другом укромном месте, враги научились фотографировать из космоса еще в прошлом тысячелетии. И тут вся надежда не на ФСО, а на ракетчиков, которые пока успешно тренируются, сбивая аэростаты.
Однако ответ на все эти безысходные или явно провокационные вопросы все тот же: смирись и не вякай. «Лохыки не ыщи», — как учил незабвенный Леонид Ильич в известном анекдоте. Хотя можно, конечно, предположить, что в процессе стрижки правозащитника Сноудена в капсульном отеле «Шереметьево» наши спецслужбы узнали что-то новенькое о методах работы в Сети западных спецслужб, но и это вряд ли имеет большое значение.
Просто нельзя, и все, и это касается не только деликатных вопросов госбезопасности. Нельзя распивать пиво в парках и во дворах. Нельзя заниматься социологией, если получаешь неправильные гранты. Нельзя писать нехорошие слова в газете, даже если другими словами реальность, данную в ощущениях, не опишешь. Нельзя пропагандировать однополую любовь в яслях, хотя ее никто и никогда там не пропагандировал. Нельзя выходить на Триумфальную площадь по 31-м числам, и во все остальные дни — тоже нельзя. Нельзя отдавать детей на усыновление в Америку… впрочем, тут как раз есть логика: убили Магнитского — вот потому и нельзя. Исключение подтверждает правило, да.
Так что бог с ним, с аэростатом, «распавшимся на молекулы», как горестно сообщает другой очевидец. Бог с ними, со свежими новостями. Значит, будем получать их из Кремля, из Ново-Огарева и других строго секретных, никому не известных мест как-нибудь по-другому. Есть же, грубо говоря, Песков, который знает все и нередко делится с публикой своими эксклюзивными сведениями. Может, при ФСО тоже создадут какое-нибудь новостное агентство, ничуть не хуже пресс-службы Кремля, как легко догадаться. А может, войска ПВО, отчитываясь о каждом сбитом экологически чистом шарике, будут создавать нам информационную картину дня — кто знает? Тоже ведь журналистика, если воспринимать ее без гнева и пристрастия, благодарно вглядываясь в пустое небо.
