Россия постоянно «воюет» с ближайшими соседями. На войне как на войне — без жертв не обходится. За решеткой Юлия Тимошенко, там же, только в Минске, и гендиректор «Уралкалия» Владислав Баумгертнер. Прошла и артподготовка к таможенной войне с Украиной. В ответ на арест Баумгертнера российский Роспотребнадзор выражает недовольство качеством белорусской молочной продукции, а «Транснефть» внезапно затевает ремонт нефтепровода. За что, собственно, идет война?
Напомним, что против Владислава Баумгертнера проведена спецоперация с участием высших лиц белорусского государства. Гендиректор «Уралкалия» прибыл в Минск по приглашению премьер-министра Белоруссии Михаила Мясниковича и был задержан сразу после встречи с ним.
Почему? Баумгертнер — не только гендиректор «Уралкалия», он же возглавляет наблюдательный совет Белорусской калийной компании (БКК). Это общий трейдер «Уралкалия» и «Беларуськалия». Их совместные действия через БКК позволяли контролировать 30–40% мирового калийного рынка. В БКК каждому из «калиев» принадлежало по 50% акций.
Все начало раскалываться как раз из-за «братских» долей. Всегда кто-то хочет стать главным. Именно так развалилась ТНК-ВР.
В калийном картеле первой скрипкой хотел стать «Уралкалий». Но в конце июля отношения были разорваны. По российской версии, это был формальный развод, в прекращении же партнерских отношений инициатором выступил Минск. В конце минувшего года президент Белоруссии Александр Лукашенко разрешил «Беларуськалию» торговать в обход БКК.
По версии белорусского следствия, отказ «Уралкалия» от совместной с «Беларуськалием» схемы продаж через БКК — часть «преступной стратегии» захвата «Беларуськалия». У минских следователей есть свидетель — белорусский президент Александр Лукашенко.
Он публично заявлял, что готов продать «Беларуськалий», но оценил его в $30 млрд. «Уралкалий» счел цену фантастической. Для сравнения: сейчас сам «Уралкалий» оценивается рынком почти в $15 млрд, причем за последний месяц его капитализация снизилась (она снижается постоянно) минимум на треть.
Александр Лукашенко дал показания и о «преступности» «Уралкалия». Вот его заявление от октября 2012 года: «Мне предлагали за 15 миллиардов продать «Беларуськалий»: 10 миллиардов в казну, а 5 миллиардов — мне, куда скажу». Это прозрачный намек на Сулеймана Керимова, крупнейшего акционера «Уралкалия».
Кризис случился именно в 2012 году, еще годом раньше казалось, что покупка «Беларуськалия» возможна. В 2011 году в Сбербанке подтверждали информацию о том, что структуры Керимова обращались за финансированием сделки. Потом все по нарастающей пошло вразнос. В «Беларуськалии» утверждают, что российский партнер в 2013 году отдавал общему трейдеру только 20% от своего экспорта, а остальное реализовывал самостоятельно.
Чем все это на сегодняшний день закончилось, известно. Но вернемся к интересам сторон. Интерес «Уралкалия» — стать единоличным монополистом на мировом рынке калия. Интерес Минска, у которого совсем не много активов мирового уровня: если уж продавать самое дорогое, то не прогадать, а значит, выйти за рамки собственно коммерческой сделки. Теперь там готовы арестовать активы «Уралкалия».
Разрыв отношений дорого стоил. Рынок ответил обвалом цен. Речь идет о десятках процентов.
В «Уралкалии» предполагают, что цены снизятся с 400 до 300 долларов за тонну калия, но компания ставит перед собой цель увеличить долю на рынке. «Уралкалий» намерен уже в 2014 году увеличить производство с 10,5 до 13 миллионов тонн. Увеличить рыночную квоту «Уралкалию», скорее всего, удастся, потому что цены будут вынуждены снизить и канадцы, основные конкуренты россиян и белорусов на мировом рынке. По оценке россиян, себестоимость продукции в Пермском крае (там располагается основное месторождение компании — Верхнекамское) составляет 62 доллара за тонну против 100 долларов в Северной Америке и 240 долларов в Европе. А это значит, что «Уралкалий» готов к ценам и ниже 300 долларов за тонну. Его постоянный интерес — захватить монопольные позиции на рынке еще может быть реализован, хотя теперь это обойдется гораздо дороже.
В проигрыше канадские и европейские производители калия. И поклонники махачкалинского «Анжи». Сулейман Керимов в новых условиях решил, что прежние траты на эту команду уже непозволительны.
У этой истории есть и другая сторона. Почему конфликты России с ее ближайшими соседями все острее? Официальная риторика вещает о светлом будущем Евразийского союза, практика же говорит совсем о другом.
Экономически Россия, Белоруссия, Казахстан и Украина могут предложить окружающему миру не так уж много. Прежде всего сырье (удобрения недалеко ушли от сырья) и способы его доставки. Близость рыночных ниш обостряет конкуренцию.
Российская политика считается «прагматичной». В том смысле, что она всегда горой за «Газпром», может быть, перепадет и «Уралкалию». Но этого совершенно недостаточно. И не потому, что, как показывают минские злоключения Владислава Баумгертнера, защита оказывается дырявой. Проблема много шире.
Даже, конечно, не в евразийстве и даже не в том, миф это или нет. Все проще: воевать с соседями неэффективно — и экономически, и геполитически. Надо уметь выстраивать общие позиции. Не гегемонить, а договариваться, и при этом отстаивать свои интересы, а это совсем другая квалификация политиков.
