СюжетыПолитика

«Я лично не собираюсь ничего фальсифицировать»

Честность выборов на участке № 8 обеспечила участковая избирательная комиссия № 8

Этот материал вышел в номере № 101 от 11 сентября 2013
Читать
Честность выборов на участке № 8 обеспечила участковая избирательная комиссия № 8
Изображение

11.00

Я приезжаю на участок № 8, пер. Каменная Слобода, 4.

Причина, по которой я приезжаю так поздно, проста: на прошлых выборах мы сидели до 5 утра, и я знаю, что мне надо выспаться. Кроме того, на нашем участке 5 наблюдателей, а я записана еще и в мобильную группу. Я созваниваюсь с наблюдателем Ильей Соколовским, и мы договариваемся, что я приеду поздно, потом буду весь день ездить в группе и осяду на участке к вечеру.

(Урок № 1. Длительность пребывания на участке — один из главных моментов. Не всякий готов просидеть с 7 до 5 утра. Если бы человек знал, что ему надо будет сидеть вдвое меньше, наблюдателей было бы вдвое больше. Надо вводить смены наблюдателей.)

Участок расположен в школе, в которой некогда учился Окуджава. Теперь здесь педагогический колледж. На думских выборах здесь был адский трэш, весь состав комиссии поменян, новый председатель — Виталий Витальевич Лесников — преподает в колледже музыку.

Он встречает меня очень спокойно, я регистрируюсь у секретаря УИК. Это — молодой и упертый член КПРФ.

11.10

Дела наши не так хороши, как казалось. Из пяти наблюдателей один не пришел, а еще двое — левые. Одна из них — девочка из МГТУ им. Баумана, из которого наблюдался массовый заезд наблюдателей «от Навального», не знавших, кто такой Навальный. Большую их часть отловили, но из этого массового заплыва много сперматозоидов добралось до финиша.

Иначе говоря, до 11.00 настоящий наблюдатель на участке был один: Илья Соколовский. Плюс — член комиссии от КРПФ.

11.20

На нашем участке нет ни «дополнительного списка», ни «непрерывных производств», так запомнившихся по прежним выборам. Куда-то прервались непрерывные производства.

Зато есть большой — в 60 человек — список лиц, изъявивших желание голосовать на дому. Две переносные урны уже уехали, и с ними уехали «ненадежные» наблюдатели.

11.30

На участок приходят двое из избирателей, «изъявивших желание» голосовать на дому. Это супружеская пара божьих одуванчиков, Раиса Смуляк и Павел Шаевич. Раиса Зеликовна заявляет, что никаких заявлений не подписывала.

Так как «ее» заявление уехало вместе с урной, она не может проголосовать на участке до тех пор, пока урна не вернется. Если урна вернется, она будет опечатана и не сможет покинуть участок. (Мне очень хочется, чтобы урна вернулась.)

Мы берем заявление от Раисы Зеликовны и Павла Яковлевича, что они не изъявляли желания голосовать на дому. Председатель комиссии подписывает заявление и заверяет его печатью.

Урна № 2, по нашему настоянию, возвращается. В ней окопалось всего 10 бюллетеней. Раиса Зеликовна и Павел Яковлевич с торжеством ставят галочку «за Собянина» и уходят, исполнив гражданский долг. Они страшно возмущены тем, что какие-то нехорошие люди — возможно, агенты Госдепа — хотели помешать им реализовать свое право избирателя.

Илья ловит соседа, который пришел голосовать, и лихо выписывает ему удостоверение наблюдателя от СМИ: сосед готов пойти с выносной урной № 3, которая должна стартовать после 14.00 и окучить тех, кого не успела окучить безвременно вернувшаяся урна № 2.

(Урок № 2. Выносные урны дали на этих выборах 100 тыс. голосов — при 1 млн 100 тыс. голосов, поданных за Собянина. Настоящая выносная урна гуляет по участку 2—3 часа. Есть масса людей, которые не готовы быть наблюдателями на весь день, но готовы пожертовать 2—3 часа. Проблему урн нужно и можно закрыть отдельными краткосрочными наблюдателями.)

13.00

Вместе с мобильной группой я прихожу на соседний участок № 9. Туда косяком идет избиратель. Явка к полудню переваливает за 200%. Весь избиратель прописан по адресу: Знаменка, 19, то есть Генштаб. У многих прописка датирована 6 сентября.

Сделать ничего нельзя, потому что если благородный дон из Воронежа служит в Генштабе, то почему бы благородному дону не прописаться 6 сентября и не проголосовать?

Я испытываю благодарность к Анатолию Сердюкову, который сократил численность Генштаба с 20 тысяч до 10 тысяч человек. (Генштаб, кстати, проголосовал так: за Собянина — 57,7%, за Навального — 19,49%.)

Наблюдателей на участке до фига: человек 5 или 6.

Тем временем на нашем участке № 8 избиратель, «изъявивший желание» голосовать на дому, пошел косяком: еще двое пришли на участок, чтобы исполнить свой гражданский долг и проголосовать за Собянина. Илья берет у одного из них заявление.

13.00—17.00

Мы ездим в составе мобильной группы по центру, а больше сидим в кафе. Нарушения, на которые нас вызывают, минимальны. Кому-то не дают проголосовать по загранпаспорту и т.д. На всех участках, на которые мы приезжаем, масса наблюдателей. Много «своих» членов УИК. Большинство — айтишники.

Я звоню Аксане Пановой, начальнику штаба Ройзмана.

— Наши экзит-поллы, — говорит она, — Розйман — 36%, Силин — 26%. Так что теперь все зависит от того, как считать. 10% — это то, что они могут фальсифицировать.

Такой отрезвляющий душ: напоминание о том, что за пределами Москвы и, возможно, даже центра Москвы — мрак и ужас.

17.00

Мы заезжаем в штаб Навального.

Один из участников нашей мобильной группы — владелец кафе — выразил готовность отдать его под кормежку штаба на все воскресенье. Начштаба Леонид Волков от кафе отказался, но мы завозим всем пиццы.

Навальный и Волков, взмыленные, сидят за компьютерами. Выяснилась проблема: большое число липовых наблюдателей «от Навального». Они заняты тем, что в режиме online перебрасывают наблюдателей из центра в Капотню.

— Барак Обама, — меланхолично замечает мой спутник, хозяин пиццы, — в день выборов играл в баскетбол.

— У него были другие выборы, — не переставая бегать пальцами по клавиатуре, бросает Навальный.

20.00—20.05

Наша мобильная группа в полном составе осела на «моем» участке № 8. Еще туда подвалил член ТИК Андрей Дашевский. Нас, наблюдателей, внезапно сделалось очень много. Не было ни гроша — да вдруг алтын.

(Урок № 3: мобильным группам очень правильно к моменту подсчета голосов оседать на участке. Тем более что это самое захватывающее.)

Двери участка закрываются, КОИБ заканчивает работу, председатель Виталий Лесников объявляет о начале подсчета голосов.

В 20.02 дверь распахивается, и перед нами предстает Последний Избиратель. Он молод и хорошо одет. Ясно, что он будет голосовать за Навального.

— Пусть голосует, — говорит преседатель. — Он ведь зашел в здание до 20.00.

Последний Избиратель садится к столу, и следует новая вводная: он где-то посеял свой паспорт, но у него есть старый паспорт, загранпаспорт и справка.

— Пусть голосует, — единодушным поднятием рук в течение секунды решает УИК.

Последний Избиратель получает бюллетень, в КОИБ втыкают флешку, которая позволяет голосовать после 20.00. Последний Избиратель голосует и покидает участок.

— А где вас носило? — спрашиваю я, провожая его до двери.

— А что, голосование разве не до 9? — отвечает он.

20.05—20.15

В двух КОИБах лежит 549 бюллетеней. В трех переносных урнах — еще 40 (из 60 «изъявивших желание» голосовать на дому избирателей). Я прикидываю: 40 бюллетеней — это почти 10% от числа проголосовавших. Наверняка все за Собянина. Пойди плохо?

Я разговариваю с соцработником, входящим в состав УИК:

— Очень тяжелые выборы, — жалуется она. — Мы перед этими выборами разнесли 1000 посылок по 6 кг каждая. Обзванивали всех пенсионеров. «Вы придете на выборы? Или вам принести урну?» Но за Собянина мы не агитировали. Просто спрашивали: «Вы придете? Или вам принести?» Надо было сделать по 600 звонков в сутки.

Расчет властей понятен: пенсионер, лучше лежачий — самая консервативная часть избирателей. За них не надо ничего подделывать. Достаточно обеспечить их 100%-ное голосование — и они проголосуют за действующего мэра.

— Вот сейчас они пишут заявления, что не просили урны на дом, — продолжает мой соцработник. — А они не помнят, что они делают. Ей принесешь продукты, а она через полчаса звонит: «Где вы? Почему вы до сих пор не пришли»?

20.15—20.40

Комиссия подсчитывает неиспользованные бюллетени и режет их.

Стол, на котором это делают, придвигают под камеры. Наблюдатели, которых внезапно стало много, облепляют его, как мухи — сахар. Я облокачиваюсь о стол, что вообще-то запрещено. Комиссия не возражает.

20.40—21.30

Комиссия считает количество проголосовавших по книгам и показывает нам допсписок. В нем — всего 8 человек. В книги вписывают 40 человек, проголосовавших на дому. Это долгая процедура.

Я прикидываю, сколько нам еще кантоваться. В декабре прошлого года на участке, где я была наблюдателем, победил Прохоров, и бедная председатель комиссии до 5 утра не хотела выдавать нам протокол.

21.30—21.40

Член УИК вскрывает переносные урны. Я торчу за ее плечом.

Она вываливает бюллетени из первой урны и начинает ровнять их — лицом вверх. Из десяти первых бюллетеней — три за Навального. Напомню, что это бюллетени из урны, отправившейся с ненадежным наблюдателем.

— Эй! — спохватывается кто-то.

Бюллетени переворачивают, я, стоя вплотную, пытаюсь разглядеть, где стоят галочки с другой стороны. Это трудно. Мне кажется, что во второй урне (с ненадежным наблюдателем) почти все бюллетени (10 штук) за Собянина, но я не готова поручиться. В третьей урне (8 штук) за Собянина явно не все.

Я понимаю сразу две вещи.

По крайней мере в одной переносной урне, отправившейся с ненадежным наблюдателем, не было фальсификаций,потому что честной была комиссия.Расчет управы на то, что 100% «лежачих» избирателей проголосуют за Собянина, не оправдался. Большинство, действительно, за Собянина. Но многие ставили галочку за Навальногои говорили: «За набор спасибо, но плитка мне не нравится».

22.00

Преподавательница информатики и оператор КОИБа — бойкая полная Анна Козлова — скармливает КОИБу последний переносной бюллетень.

КОИБ жужжит и объявляет: «кандидат номер 5» — 244 голоса, «кадидат номер шесть — 239». Навальный получает на нашем участке 42% и побеждает.

Я подхожу к Козловой. Как я уже сказала, по результатам выборов в Госдуму на этом участке была чернуха, и все члены УИК — новые.

— Я лично, — говорит Козлова, — не собираюсь ничего фальсифицировать.

22.00—22.14

Через семь минут после объявления результатов КОИБом председатель комиссии Виталий Лесников подписывает протокол и раздает его копии всем желающим.

И я понимаю, что честность выборов на участке № 8 обеспечила участковая избирательная комиссия № 8 под председательством учителя музыки Виталия Лесникова. Она обеспечила их, несмотря на то, что из пяти наблюдателей двое оказались левыми, один не пришел, а четвертый — опоздал. Она даже урну принесла, в которой из 10 голосов 3 были за Навального, хотя наблюдатель при урне был левый.

На нее не давили: и из-под масок должностей выглянули люди. Живые люди. Они преподают своим ученикам информатику и музыку, и им неохота мараться.

Я понимаю, что на них не давили, перепугавшись именно наблюдателей.

И что отныне абсолютно неправильно говорить: «все равно за нас посчитают» и «без нас все решат».

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow