РИА Новости
В Чертановском районном суде идет процесс над националистом и лидером «Лиги обороны Москвы» Даниилом Константиновым, обвиняемым в убийстве.
Это, по моему глубокому убеждению, первый процесс, на котором власти решились предъявить одному из своих политических противников полностью сфабрикованное обвинение в насильственном(не экономическом) преступлении.
Обвинение
Даниил Константинов обвиняется в том, что вечером 3 декабря, в 19.20, в подземном переходе у станции метро «Ул. Академика Янгеля» вместе с пятью другими сообщниками на почве внезапно возникшей неприязни убил некоего Алексея Темникова. Темников и его приятель Софронов стояли в переходе, Константинов с друзьями к ним подошел, завязалась драка, Темникова убили, Софронова ранили, все разбежались.
Скажу сразу: я не вижу ничего невозможного в том, что человек, организующий охрану маршей националистов, задерется где-то в подземном переходе. Фразами типа: «Он же через день, 5 декабря, пошел протестовать против фальсификации выборов, поэтому он не мог 3 декабря убить человека», — меня не купишь.
Проблема заключается в том, что у Даниила Константинова железобетонное алиби. В 19.20 он был на другом конце Москвы, в ресторане «Дайкон», на проспекте Мира, где вместе с женой и родителями праздновал день рождения своей матери Галины.
Константинов вместе с женой Мариной выехали на машине около шести из своего дома в Алтуфьеве, заехали в магазин «М-Видео» у Крестовского моста, купили в подарок матери пароварку, заехали за родителями в Останкино и повезли их в ресторан на проспекте Мира, где к ним присоединились друзья родителей — пожилая пара Ольденбург-Свинцовых: кинорежиссер и его жена, музыкальный продюсер. Там они оставались до ночи.
Это правда, что в течение часа до и после преступления Даниилу никто не звонил, то есть по билингам нельзя доказать, что в 19.20 он был именно в ресторане. Однако алиби Константинова исчерпывающе доказывается следующими обстоятельствами.
Во-первых,время на фотографиях. Мать Даниила снимала день рождения на цифровую камеру, а та, как известно, фиксирует время снимка. Правда, время на камере было сбито: Галина Константинова как купила фотоаппарат в Сингапуре за три года до этого, так ничего в нем и не меняла.
Я однажды попала в аналогичную ситуацию: сняла на камеру в 4 часа утра посреди леса машину, которая за мной следила. Водитель, пока я снимала, говорил по телефону, и мне было ясно, что точное время снимка поможет вычислить телефон. Время на камере было сбито, но я справилась с задачей в течение двух минут, используя исключительно такие широко известные арифметические операции, как сложение и вычитание.
Так вот: экспертиза заявила, что установить время снимков не представляется возможным, а потом следователь потерял камеру вовсе. Вы можете возразить, что я точно знала, что время на моей камере не переставлялось после съемки, а следствие этого не знает. Отвечу: на камере были гигабайты других снимков, по которым можно было с точностью до минуты высчитать поправку.
Во-вторых,алиби Даниила подтверждается чеком из магазина на Крестовском, пробитым за час до убийства. Чек есть, пароварка есть, и кассирша опознала жену Даниила как девушку, покупавшую пароварку. Даниила она не опознала, она только помнит, что с девушкой был молодой человек.
То есть, видимо, следствие в бесконечной мудрости своей предполагает, что жена Даниила приехала в магазин, купила пароварку и повезла ее в качестве подарка на день рождения маме Даниила в компании своего знакомого. А Даниил поехал убивать Темникова в случайной драке.
В-третьих, алиби Даниила подтверждается журналом заказов ресторана «Дайкон» (3 декабря, Илья, 19.00, 6 чел.) и показаниями пожилой пары Ольденбург-Свинцовых о том, что он действительно весь вечер провел в ресторане с родителями и женой. Мне трудно представить себе ситуацию, при которой эти двое пожилых людей будут лжесвидетельствовать в уголовном деле.
В-четвертых,Даниил на дне рождения действительно не звонил и не отвечал на звонки. Но около 20.00 с небольшим он продемонстрировал матери, как выходить с айфона в интернет. Место, откуда он вышел, легко установить, однако следствие отказалось это сделать.
Еще один момент. Маршрут Алтуфьево — проспект Мира — Останкино — проспект Мира не так велик, но на нем, конечно, машина Даниила должна была попасть под камеры системы «Поток». В материалах дела содержится справка, что «Поток» ничего не засек. Это крайне странная справка, но я покамест прошу ее запомнить. Дело в том, что «Поток» не засек этой машины и у Академика Янгеля, что ввиду дальнейшего будет очень важно. Мое личное мнение такое, что машину в «Потоке», конечно, распознать было можно, но следствие не стало приглядываться, потому что это давало Даниилу алиби. Относительно всех прочих видеокамер — на ресторане и пр., — сразу скажу, что, поскольку Даниила арестовали больше чем через три месяца после убийства, то записи были уже стерты. «Поток» — это единственная система, на записи которой можно было рассчитывать.
По совокупности доказательств для меня совершенно очевидно, что Даниил Константинов 3 декабря около 18.00 выехал с женой из дома, купил в подарок родителям пароварку и провел вечер в ресторане в компании их и их пожилых друзей. Ни на какой улице Академика Янгеля он не был.
Но это еще не все. Теперь обратимся к самому убийству.
Убийство на Янгеля
Профессию покойника Темникова трудно определить: на момент убийства он был без работы. Что же касается его приятеля Софронова, то в его профессии сомнений нет. Представление о ней дает описание всего одной рабочей недели Алексея Софронова, любезно составленное Вачским народным судом Нижегородской области 13 июля 2012 года.
14 марта — кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище. 15 марта — кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище. 16 марта — кража с проникновением, 17 марта — кража с проникновением, 25 марта — кража с проникновением, 26 марта — кража с проникновением, 27 марта — две кражи с проникновением, 28 марта — еще две кражи. Некоторый перерыв в ударной трудовой деятельности между 17 и 25 марта связан как раз с тем, что в это время Софронов был занят: 22 марта был арестован Константинов, и Софронов ездил в Москву его опознавать.
Иначе говоря, работа Софронова — вор. Уголовник. Темников на момент встречи — безработный, и, по словам Софронова, они встречались потому, что Софронов хотел помочь ему с работой. За день до убийства Темников тоже серьезно подрался, это зафиксировано в деле. Софронов очевидно должен знать, с кем, — но не говорит.
Итак, вечером 3 декабря профессиональный уголовник Софронов вышел из своего дома на ул. Газопровод и дошел до подземного перехода, ведущего к станции метро «Ул. Академика Янгеля», где и встретился с Темниковым.
То есть обратите внимание! Софронов и Темников не шли в метро и не шли из метро. Они просто стояли в подземном переходе и чего-то — или кого-то — ждали. И — дождались. В 19.20, по показаниям сидевшего в переходе бомжа, к ним выскочили шестеро, и сразу же началась драка. Темников побежал в одну сторону, Софронов — в другую.
Темникова зарезали, а Софронова ранили. Прохожие вызвали «скорую», со «скорой» приехала милиция. То есть обратите внимание: не Софронов обратился в милицию. Он был вынужден давать показания потому, что полиция прибыла на место происшествия. На следующий день на вопрос следователя: «С кем дрался?» — профессиональный уголовник Софронов ответил, что не знает; на вопрос: «В чем причина?» — Софронов рассказал, что к ним подошла компания из шести человек, один из которых тут же плюнул Темникову на куртку, после чего и началась драка.
Мне лично (и, думаю, любому мало-мальски сведущему оперативнику) ясно, что Софронов врет. В России, конечно, высок уровень агрессивности, задраться в переходе можно запросто, но чтобы вот так, без слов, без «дай закурить», без приставаний к девушке, — плюнуть и сразу в ножи? Не бывает.
«Я никого из них не знаю, они просто подошли, плюнули и выхватили ножи» — это смешно. Это показания профессионального уголовника, который прекрасно знает, кто и за что дрался, но понимает, что если он назовет имя убийцы, то сядет сам, потому что причина драки, скорее всего, была связана с профессиональной деятельностью пострадавших (и, может быть, с дракой, случившейся накануне). А так как, не назвав убийц, срочно требовалось изобрести причину, родилась вот эта удивительная: плевок.
Плевка, кстати, так и не нашли. Куртку Темникова исследовали вдоль и поперек, ища на ней ДНК Константинова (плевок же!), но не нашли не только плевка Константинова, но и вообще никакого плевка. Не было плевка: Софронов врал.
То, что Софронов врал, подтверждается еще двумя обстоятельствами. Во-первых, компания убийц не попала на камеры в метро, а после убийства затерялась в местных гаражах: собака взяла след. Убийцы не приехали на метро и не уехали на метро.
Иначе говоря, это, скорее всего, были местные пацаны, которые, как и Темников с Софроновым, подошли к метро на «стрелку». Вероятно, на «стрелку» с Темниковым и Софроновым. Очевидно, для этого они должны были созваниваться и договариваться.
Проверить эту версию элементарно: для этого достаточно взять телефоны Темникова и Софронова и посмотреть билинги. И здесь нас ожидает — упс! — сюрприз. У Темникова были в кармане телефон и фотоаппарат, но они пропали.Следствие их потеряло. А Софронов сказал, что у него телефона нет. В его первых показаниях содержится изумительная подробность: Софронов показывает, что перед встречей он позвонил на домашний номер Темникова, который не помнит, со своего домашнего номера, который тоже не помнит.
Это обстоятельство, которое опять же для любого опера является красной лампочкой: «Этот человек лжет и лжет потому, что телефон его изобличит». И первое, что надо сделать для раскрытия преступления, — это проверить билинги жертв. Действия местной милиции в этой истории можно объяснить только запредельным непрофессионализмом: ну зарезали и зарезали. Не хочет говорить — и не надо, пусть эта гопота режет друг друга. Чего париться?
А кто еще пятеро?
Ну и, наконец, третье.
Как уже заметил читатель, Константинов резал Софронова—Темникова не один, а в компании еще пятерых друзей.
То есть, согласно версии следствия, произошло следующее. Константинов поехал на день рождения родителей вместе с женой, купил пароварку, отвез их в ресторан, после чего мать Константинова, чтобы создать ему алиби, поменяла время на фотоаппарате, сняла его несколько раз и поменяла время обратно.
После этого Константинов телепортировался на ул. Академика Янгеля (он именно телепортировался, потому что, напоминаю, в метро он не был, а машины его «Поток» не засек), где всадил нож в Темникова в ходе случайной ссоры, и телепортировался обратно, в ресторан, откуда и вышел после восьми в интернет.
Но, простите, он ведь это сделал не один, а с пятью сообщниками! И они же должны были как-то созваниваться! Телефон Константинова два с половиной часа молчал, но понятно, что если шестеро человек хотят встретиться, то они-то как раз будут созваниваться.Круг знакомых Константинова конечен, и всех этих людей опера из отдела по борьбе с экстремизмом вдоль и поперек фотографировали на митингах и прослушивали их телефоны. Увы: из них ни одного, кого в описанное время по билингам можно было бы подвести под Академика Янгеля.
Вот по поводу митингов они созванивались. Многократно. Постоянно. А перед тем, как собраться вшестером и в ходе случайной ссоры убить человека на ул. Академика Янгеля, — нет. И на Янгеля никто не был. И во время убийства звонил из других мест.
И да, кстати. Согласно показаниям, Софронов и Темников порядочно наваляли убийцам. На теле Константинова, задержанного через день после убийства на митинге, никаких повреждений не было. Да и с описаниями внешности убийцы Софронов постоянно путался.
Заключение
По моему глубочайшему убеждению, дело Даниила Константинова сфабриковано от начала и до конца. Более того, я даже могу предположить, механизм фабрикации.
5 декабря 2011 года Даниила Константинова, который, напомню, был не просто националист, а человек, который, как считали власти, имел под рукой бригаду, способную на решительные действия, — задержали на митинге против фальсификации выборов. Ему, видимо, предложили сотрудничество. Он отказался.
Тогда взяли сводку убийств за последние дни в Москве и стали искать, кого Константинову можно приклеить. Нашлось убийство на Янгеля, телефон Константинова в это время молчал. Ура! Алиби нет.
После этого фальсификаторы подождали три месяца (чтобы стерлись записи видеокамер, которые по нынешним временам есть везде), и 22 марта Константинова арестовали. А так как фальсификаторы были еще и ленивы, и непрофессиональны, то ничего, кроме билингов, они не проверили, и тот факт, что Константинов может доказать, что он был на дне рождении матери, — оказался сюрпризом.
Самое важное в этой истории вот что.
Несмотря на глубокое убеждение маргинальной части нашей интеллигенции в том, что мы живем в страшной стране, где кровавый режим обвиняет невинных чеченских мальчиков в убийстве Анны Политковской, а невинных Тихонова и Хасис в убийстве Маркелова и Бабуровой, — режим этот фальсифицирует уголовные дела с политическим оттенком по тяжким преступлениям редко. Экономические — пожалуйста. Взять реальный факт — например, продажу леса через ВЛК, и навертеть на него с три короба — ради бога. Раздуть пьяный треп Удальцова и Таргамадзе до уголовного дела — это да.
Но чтобы взять труп, обнаружившийся на ул. Академика Янгеля, и тупо повесить его на человека, который в это время в часе езды от трупа праздновал день рождения родителей, — это новая история. К сожалению, ее новизна не очень ясна тем людям, которые привыкли кричать: «Волки!», «Волки!», и уже 15 лет как живут в придуманном ими мире, где Путин взорвал дома и лично посадил Фарбера.
P.S.Как только я обратилась к отцу Даниила, он немедленно переслал мне материалы дела, что обычно является очень важным косвенным признаком. В ближайшее время он все их вывесит в интернете.
