Уголовных дел, про которые на сухом прокурорском языке можно говорить, что они «имеют признаки заказного характера», уже вполне достаточно для составления «Антологии заказных уголовных дел». Если кто-то возьмется за издание «Антологии…», можно не сомневаться, что книга обречена стать бестселлером.
В книге, конечно же, будет много глав. Могут возникнуть трудности с классификацией уголовных дел. В какой раздел, к примеру, отнести «дело Лебедева»? Останкинский районный суд приговорил банкира к 150 часам общественных работ за нанесение побоев девелоперу Сергею Полонскому, а Мосгорсуд, не сильно вникая в обстоятельства дела, не утруждаясь исследованием доказательств, оставил приговор в силе.
Если по заказчику (или заказчикам), «дело Лебедева» должно разместиться где-то рядом с «лесным делом» Алексея Навального. Оба уголовных дела были возбуждены по распоряжению руководителя Следственного комитета России Александра Бастрыкина и находились на его «личном контроле». Дело о хищении в «Кировлесе» не раз закрывалось и приостанавливалось. Сотрудники СКР никак не могли подогнать имеющуюся «доказательную базу» под конкретную статью Уголовного кодекса. Пришлось «лепить» дело, рассчитывая исключительно на то, что суд «войдет в положение» и не осмелится вынести оправдательный приговор по делу, над которым корпели десятки сотрудников СКР и ФСБ. Расчет оправдался.
В «деле Лебедева» следователям тоже пришлось поломать голову, чтобы придумать, как порванные штаны потерпевшего Полонского подтянуть под статью «хулиганство». Напряглись, подтянули. Но «белые нитки» оказались настолько очевидны, что суд не решился из сомнительного творения следствия «слепить» приговор о хулиганстве. Не помогла даже замена судьи на более покладистого и сговорчивого. В приговоре остались только побои.
Если классифицировать «дело Лебедева» по технологии фабрикации материалов, то в «Антологии…» оно должно разместиться где-то рядом с «делом Аксаны Пановой».
Ключевая роль в деле журналистки Пановой отведена «потерпевшим», через много-много лет вспомнившим, что обвиняемая, в то время главный редактор информагентства URA.RU, вымогала у них деньги. Потерпевшие путаются в показаниях, меняют их, теряются, когда их просят уточнить какие-то детали. И те, кто отслеживает процесс в Екатеринбурге, уже заметили, что «потерпевшие» в этом уголовном деле сильно зависимы от силовиков. Один из потерпевших уже знаком с тюремной камерой, по другим плачет статья УК РФ «Коммерческий подкуп».
В «деле Лебедева» потерпевший тоже давно «на крючке» у силовиков. Обманутые дольщики жилищного комплекса «Кутузовская миля» не один год добивались возбуждения уголовного дела в отношении Сергея Полонского. Добились. Но лишь в отношении «неустановленных лиц». А обвиняемым девелопер стал уже после того, как сыграл свою «партию» в «деле Лебедева» и сбежал из России. На суд он так ни разу и не пришел.
А вот чем «дело Лебедева» уникально среди прочих «заказух» — так это тем, что у обвиняемого была реальная возможность избежать обвинительного приговора. Дело в том, что срок давности по статье, по которой осужден Александр Лебедев, — два года. Инцидент в студии программы «НТВшники» произошел 16 сентября 2011 года. То есть 15 сентября 2013-го — последний день, когда можно было вынести судебное решение в апелляционной инстанции, оставив в силе приговор Останкинского райсуда. Стоило Лебедеву или его адвокату Генри Резнику, например, «заболеть» и не прийти в Мосгорсуд 12 сентября, процесс был бы перенесен.
Я был в зале заседаний Мосгорсуда, когда рассматривалась апелляционная жалоба Лебедева. И у меня сложилось впечатление, что судья Мосгорсуда Татьяна Додонова несколько растерялась, увидев в зале и обвиняемого, и его адвоката. Было очень похоже, что суд рассчитывал на чью-либо «неявку». Это позволило бы и с заказчиками уголовного дела не портить отношения, и вынести судебное решение о прекращении уголовного преследования. Но Лебедев не стал выкручиваться, используя уловки, возможные по нормам УПК. И, несмотря на обвинительный приговор, одержал победу. Пусть лишь моральную. Но это тоже немало.
