Нельзя сказать, что при спринтерском ― сразу во втором и третьем чтениях ― принятии в Госдуме, деликатно выражаясь, конфликтного закона «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», совсем не учтены пожелания «академиков». Тем более что, если говорить честно, интересы номенклатуры РАН и собственно академического сообщества далеко не во всем совпадают.
Для верхушки Академии важнейшими были вопросы имущественные ― и тут государственная власть стояла и стоит насмерть: хотела управлять имуществом и будет управлять с помощью специального агентства. (Листовка КПРФ, распространявшаяся в Думе, называла этот процесс «приватизацией»―на самом деле все ровно наоборот: это окончательное огосударствление и советизация управления.) Для академического комьюнити большее значение имели вопросы самоуправления институтов Российской академии наук, самостоятельность в формулировании исследовательских программ, включение в процессы управления «докторского корпуса» ― то есть тех ученых, которые активно работают в науке и одновременно созрели и для участия в руководстве институтами и Академией.
Госдума одобрила поправку, в соответствии с которой руководители институтов РАН, переданных в ведение агентства по управлению имуществом РАН, избираются коллективом научной организации из числа кандидатур, согласованных с президиумом РАН и одобренных комиссией по кадровым вопросам Совета при президенте РФ по науке и образованию, с их последующим утверждением этим агентством. Уже лучше, чем прямое назначение директоров агентством. Но надо понимать, что это паллиативное решение, причем с заложенной в нем миной конфликтов коллективов НИИ со структурами, навязывающими кандидатов в директора. Этот механизм почти ничем не отличается от советской модели.
Еще одна важная поправка сформулирована в режиме «и вашим, и нашим»: государственные задания на проведение фундаментальных и поисковых научных исследований научными институтами, созданными в форме бюджетных и автономных учреждений, будут утверждаться агентством по имуществу с учетом предложений РАН. То есть предлагать-то программу исследований можно, однако решать все равно все будет государственная бюрократия.
Вот так построен и весь закон: «мелкий бес» поправок разоружает Академию перед партией. Ну, и правительством
В чем главный урок: если руководство страны чего-то хочет, то оно этого добьется, невзирая на протесты. На обещания первого лица страны, кому бы он их ни давал, да хотя бы тому же президенту РАН Владимиру Фортову, вообще не стоит обращать внимания: все эти переговоры проходят в стиле беседы в первом отделе режимного предприятия ― ни одному слову верить нельзя.
Политическая сила, которая пыталась поспекулировать на проблеме― КПРФ,―низвела уровень обсуждения до рыданий по советской власти. И тем самым дискредитировала РАН. Если власть пыталась представить академиков как зажравшихся стариков, наживающихся на аренде помещений, то коммунисты составили из кусочков своего пазла нищего, не от мира сего, бессмысленного пожилого персонажа системы «Журчат ручьи, или И даже пень в апрельский день»― теперь так в общественном мнении будет выглядеть среднестатистический научный работник. Что очень далеко от действительности: в Академии много молодежи, быстро интегрирующейся в мировую науку.
Сама же Академия ― не ее начальство! ― предъявила впечатляющий образец гражданской самоорганизации. Впервые слово «академики» обрело смысл, соответствующий понятиюacademicianв английском языке ― научный работник. А не только заседающий в президиуме. Важно, что среди тех, кто аккумулировал протест,―гиперуспешные ученые с мировыми именами, академики Владимир Захаров, Валерий Рубаков, Александр Кулешов (см.: «Новая газета», №95, 28 августа 2013, «То, что предлагается министерством, ― это советизация науки»).
Есть во всей этой истории еще один нюанс, о котором даже в самом академическом сообществе не принято открыто говорить. Один из успешных директоров успешного института системы РАН, сторонник разумной реформы Академии, рассказывал, как он впервые за долгие годы по серьезному вопросу пытался пробиться на прием к тогдашнему президенту РАН Юрию Осипову. И получил через его секретаря встречный вопрос: «Зачем?» Действительно, зачем академику, директору крупного института, беспокоить руководителя? Глупости все это…
В модернизации нуждалась система управления ВНУТРИ Академии. То есть по сути президиум и финансово-хозяйственная деятельность верхушки. А пострадала ― за президиум ― вся система, в существенной своей части конкурентоспособная.
Строго говоря, нужна реформа науки, а не только Академии. Но об этом в законе, даже после всех поправок ― ни слова.
