А мне нравится министр Мединский. Люблю ниспровергателей основ. Мощнее всего он ниспровергает культуру, которой заведует. Ту самую, что немыслима без истории, философии, литературы. С ними министр сражается отчаянно смело, свидетельство чему — сочинение «Черные мифы о Руси. От Ивана Грозного до наших дней». В самом фильме роль Владимира Ростиславовича несколько затушевывается. Он здесь дан в ряду других ниспровергателей — от Ямпольской до Нарочницкой. Зато в щедрых анонсах «Вестей недели» госканал (восторженными устами Дмитрия Киселева) уточняет: лента создана на основе книжного бестселлера Мединского «Мифы о Росии». Она написана еще до того, как автор стал министром культуры.
Святая правда. Задолго до этого благословенного мига наш герой изваял «Мифы о России», каковые и были преданы экранизации на канале ТВЦ. Всего В.М. развенчал двенадцать мифов в двенадцати сериях. Он вместе со своим тогдашним подельником Прохановым «разгребал те миазмы, что накопились с 1991 года», то есть боролся с домашними либералами, не забывая поплевывать в заокеанских врагов.
Министерская должность открыла Мединскому глаза. Все гораздо серьезней. Зараза завелась в отечестве оттого, что Запад уже 400 лет ведет информационные войны против России. Черный ворон тревожно каркает во весь экран. Еще бы ему не каркать — там такое творится! Оболгали, гады, светлое имя Ивана Грозного. И ведь лгать стали сразу. Идет третий год ливонской войны (1561), а Европа уже вовсю распространяет листки о зверствах русских. «Вот, оказывается, для чего Гутенберг изобрел книгопечатание», — только успела догадаться я, как лихорадочная мысль авторов понеслась вскачь. Ивану Грозному (IV) наседал на пятки почему-то Иван III. За ними неслись вскачь: авантюрист Генрих Штаден с его «Записками о Московии»; предатель Андрей Курбский с его разоблачительными письмами русскому царю; Жанна Фриске (видимо, как символ таблоидной эстетики), которую сменили кадры новгородской резни. Опять пробежал Иван Грозный. Все время неподалеку бродит тень Павла I. Это два главных героя фильма. Их временно отодвигает на периферию Анна Ярославовна (дочь Ярослава Мудрого), королева Франции. Она удивляла варварский город Париж тем, что часто мылась, а Европа вплоть до начала ХХ века не любила это занятие. А все почему? А потому — дров не было. Зато у нас — завались, лесов много. Чем не повод пойти на Россию войной? Если кто в начальной школе учил стихотворение «Прощай, немытая Россия», забудьте о нем. Это не Лермонтов, а идеологическая диверсия Запада.
Впрочем, самое последнее дело — пытаться поверять мединскую гармонию алгеброй истории. Она здесь совершенно ни при чем. Наш ниспровергатель — гений интерпретации, а не фактологии. Его миссия совсем иная: он пиарит русскую историю. А пиар так же далек от реальности, как министр от культуры. Зато воззрения В.М. на пике тренда: «Если вы любите свою родину, свой народ, то история, которую вы будете писать, будет всегда позитивна». Одним словом, учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Мединский — ретивый ленинец. Он идет верной дорогой.
Сквозь взбесившийся монтаж фильма, отрывочность синхронов, галопирующий текст проглядывает главная мысль сочинения. Почему, спрашивается, Запад больше всего гнобил Ивана Грозного или Павла I? Ответ прост: этот самый Запад всегда гнобит сильных и возвеличивает слабых правителей, будь то Николай II или Горбачев. В подтексте остается кардинальное: Путин — сильный правитель, отсюда следует сами знаете что. Данную мысль косвенно подтверждает истинное украшение фильма — Елена Ямпольская. Украшение похоже на государеву наложницу: вся в золоте, жемчугах, люрексе. И речи у нее золотые, мол, хорошо, что Запад о России плохо думает. У нас своя собственная цивилизация. Как только она поднимается, с ней начинают борьбу. «Одна надежда — сейчас мы поднимемся в высшую точку этого круга и опять создадим свою цивилизацию». Ямпольская тут явно поскромничала — уже поднялись, уже создали.
Есть, правда, некая проблема, связанная с несовпадением деклараций. В анонсах фильма делается упор на его правдивость, на окончательное срывание всех покровов, а зрителя поджидает всего лишь набор недостоверных версий, только в противоположной трактовке. В закадровом тексте звучит выстраданная мысль Мединского о законе информационных войн: «Грамотно распропагандированный миф воспринимается детьми его создателей как истина в последней инстанции». Вот, оказывается, чем нас кормят на госканале — грамотно распропагандируемым мифом.
Вообще откровенность Мединского, не явная, а скрытая в комментариях совсем других событий, поражает воображение. Все наши враги, оказывается, пишут о России «под заказ». Но если бы они даже писали хорошо, это бы не транслировалось. В информационных войнах щедро раскручивается только негатив.
Этот творческий метод министр явно взял на вооружение. Он поменял знаки — и вот уже готова другая история, «под заказ». В ней Иван Грозный белый и пушистый. В ней Павел I снова русский Гамлет. В ней Россия опять наследница по прямой Византии, а стало быть, Греции и Рима периода расцвета, до которым Европе еще расти и расти. Все это было бы забавно, если бы не угрюмая серьезность авторов и исполнителей вкупе с государственным постом главного автора-исполнителя. А то ведь трепетный зритель может поверить окончательно в то, что у нас культура и пропаганда — синонимы.
У меня остался один вопрос — к Добродееву. Как, и главное, зачем Олег Борисович, профессиональный историк, запустил это в эфир? Мифы можно и должно развенчивать, но почему так неталантливо, топорно? Неужто где-то в горних сферах решено распространить мамонтовщину на весь канал? Но даже Мамонтов, мне кажется, сделал бы более изящный финал, чем тот, который дан в «Черных мифах».
Под занавес в фильме нашелся виновник многих российских бед и в наших палестинах. Сразу не догадаетесь, кто это. Оказывается, русская литература XIX века. Она сделала своим героем рефлектирующего человека. Забыли неблагодарные классики о кардинальном: русские открыли Антарктиду, покорили Туркестан, освоили Дальний Восток. И зачем, спрашивается, в эти самые минуты, когда пишу заметку, потомки классиков собираются под руководством Путина (и, вероятно, Мединского) воскрешать отечественную словесность?
