Уважаемая редакция!
Решился написать Вам в связи с публикацией в «Новой» от 6 ноября 2013 г. письма Н.И. Вайсфельд к дочери Ф.А. Вигдоровой. Публикация ярко и правдиво описывает существовавшие нравы и, видимо, будет очень полезна тем, кто ныне идеализирует мирные советские времена, подробно о них ничего не зная.
Опечалило меня то, что эта публикация, если вникать в ее суть, написана в стиле тех же годов, поскольку занимается втаптыванием в «грязь оттепели» достойного человека, публично объявляя его доносчиком. Это объявление ни на чем не основано, вернее, «основано» на узнаваемом обозначении доносчика в закрытом письме в партийные комитеты творческих московских вузов, с которым ознакомилась Ф.А. Вигдорова, позже сообщившая об этом Н.И. Вайсфельд.
Безусловным абсурдом, даже в те времена, выглядит открытое оглашение доносчика, но публикатору письма, видимо, это абсурдом не представляется. Доносчик — М.А. и никто другой.
Эти инициалы, принятые в письме Н.И. Вайсфельд, вместе с другими подробностями о нем (имя и фамилия его жены, его профессиональные занятия и пр.) через любую поисковую систему за несколько секунд раскрывают его настоящую фамилию, что и сделали читатели «Новой» в комментариях к интернет-версии газеты.
Н.И. Вайсфельд пишет, что М.А. ей рассказывал о том, «как он работал начальником лагеря в Маньчжурии, как его отпустили из НКВД за талант в Строгановку». И заключает: «Приврать он любил». Тут определенно хочется спросить, но не у автора письма, у которого, увы, уже ничего не спросишь, а у А.К. Симонова, который по своему усмотрению делал в данном письме купюры, и поэтому полностью отвечает за содержание публикации: зачем же перепечатывать вранье, если даже автор этого письма в него не верит? Прямо по А.А. Галичу: «…зачем же при этом лгать?!» Ответ прост: лишь для того, чтобы «доносчик» выглядел еще более омерзительно.
Цитирую из предисловия А.К. Симонова: «Сюжет с доносом выяснился не скоро…» Другими словами, будто бы все уже выяснилось и никаких сомнений, кто истинный доносчик, у публикатора нет. Я же, прочитав написанное, скажу, что нет в этой публикации ничего другого, кроме огульного навета на уже умершего человека.
Михаил Леонидович Анчаров (1923–1990) — бард, один из основоположников современной авторской песни, писатель, драматург. Участник Великой Отечественной войны. Имеет боевые награды. Целое поколение поющих поэтов и читателей выросло на его песнях, повестях и романах. В марте этого года, отмечая 90-летие со дня его рождения, многие издания опубликовали посвященные ему статьи (в том числе и «Новая газета»). И вот, спустя полгода — «Две женщины и один донос» с ВГИКовской историей 1959 года…
«Эту историю разные свидетели событий излагали полста раз, но все на уровне догадок. (Последний раз — в своей книге — кинодраматург Н. Рязанцева.) Упомянутое здесь письмо, разосланное по «инстанциям», только доказывает, что Михаил Анчаров НЕВИНОВЕН: так запросто хозяева своих стукачей не сдавали. К тому же ИМЕННО ОН предложил стереть запись, без которой все обвинения в адрес «участников самодеятельности» голословны и неподсудны. Вот и думаю: не было ли это упоминание в «циркуляре» изощренной МЕСТЬЮ ВЛАСТЕЙ ЕМУ? Ведь он, насколько помню, тогда был свободным художником, нигде не служил — и выгнать с работы его не могли. К тому же он был еще и фронтовиком. Поэтому его решили дискредитировать таким образом.
Что касается Фриды Абрамовны Вигдоровой, то «нерукотворный памятник ей уже давно стоит, и заслуженно» — пишет в своем блоге в «Фейсбуке» Андрей Крылов.
«….Не было на нем этого греха. Могу предположить, что если бы Анчаров «настучал», он сказал бы об этом открыто. Дескать, я считаю, что это подрыв власти, а власть у нас народная, и я допустить этого не могу. Вот такой он был человек — Миша Анчаров. И это очень ценно, что <…> он был и остался человеком Чести и Правды. Михаил Анчаров построил свою жизнь так, чтобы не врать. Именно поэтому у него был такой трудный путь в этой самой жизни. Если бы он захотел написать «просоветское» произведение (то есть — наврать про жизнь, которую он видел вокруг), уверяю вас, он бы (при его-то таланте) стал лауреатом Сталинской-Ленинской премии наверняка. В том-то и заслуга Миши Анчарова, что, понимая это, он по этой дороге не пошел…» — написал друг Михаила Леонидовича Валентин Лившиц в январе 2008 года. Полностью его комментарий можно прочесть на сайте, посвященном Михаилу Анчарову: http://ancharov.lib.ru/lukianov.htm.
На той же странице вы найдете опубликованные ранее воспоминания кинорежиссера Н. Лукьянова. Он пересказывает реакцию на эту историю самого Михаила Леонидовича:
«…И вот что он мне поведал. Историю эту ВГИКовскую помнит очень хорошо, потому что его тоже таскали как одного из слушателей. И он дал всем этим ребятишкам достаточно высокую оценку и объяснил, что ничего предосудительного в их действиях не нашел, поэтому и не принял меры. Вот и все. Он знает, кто настучал на ребят, но не скажет, потому что человек этот давно помер, а он, Миша, не сплетник, и никогда им не был. А эта история ни за что ни про что «подмочила» ему репутацию, он живет много лет с незаслуженным позором, а тут я еще выхватил этот кинжал из прошлого как из-за пазухи, и если даже я, молодой, обвиняю его в этом, то он больше не знает, как жить. Редко когда в жизни мне было так стыдно. Я, конечно, просил прощения и клялся, что больше не буду. И, знаете, был прощен. Он понял, что я к нему относился с таким благоговением, что не мог в себе таить такое подозрение, не мог и все тут…»
Гадать, кто написал донос на студентов сценарного факультета, сегодня, полагаю, бессмысленно. Впрочем, так же бессмысленно пытаться понять, для чего на самом деле нужно было публиковать фрагменты частного письма одной замечательной женщины дочери другой спустя 54 года после тех событий.
Формальная логика подсказывает, что «переведя стрелки» на Анчарова, не назвав его по имени, но сделав узнаваемым, власти «укрыли» истинного доносчика, дабы он продолжал отслеживать и дальше происходящее во вновь открытом «осином гнезде».
Предоставляю читателям возможность самостоятельно подумать над двумя вопросами. Стал бы будущий доносчик предварительно предлагать участникам событий уничтожить компрометирующие их материалы? И как повел бы себя стукач после разоблачения им этой группы «антисоветчиков»?
А в заключение процитирую строки В.С. Высоцкого, считавшего, кстати, М.Л. Анчарова своим учителем в песенном творчестве:
Разглядеть, что истинно, что ложно, Может только беспристрастный суд. Осторожно с прошлым, осторожно: Не разбейте глиняный сосуд!
С уважением, В.Ш. Юровский, библиограф
Об авторе письма: Юровский Виктор Шлемович (1946) — библиограф, специализируется на творчестве М. Анчарова, Б. Окуджавы, В. Высоцкого. Составитель трех посмертных изданий прозы и песен М. Анчарова. Автор многих статей по темам, связанным с творчеством бардов, публиковавшихся в периодике и сборниках. Живет в Москве.
