Артисты сияют: они не измучены режиссерскими изысками и облачены в роскошные исторические костюмы… Что это — новая политика ГАБТ? И не потянутся ли зрители этого неторопливого спектакля в буфет?
«Никаких мини-юбок и тайских массажей! — победительно трещит в телекамеру молодая корреспондентка перед генеральной репетицией «Дона Карлоса». — Публика от этого устала…» Дальше я не слушаю. Девушка не первый ли раз в Большом? Здесь есть спектакли и традиционные, и революционные, но, видимо, ей в редакции точно объяснили, к чему клонить.
Британский режиссер Эдриан Ноубл не собирался переносить действие в наше время или, еще моднее, в 30-е годы ХХ века. В конце концов, герои оперы — фигуры исторические: король Филипп II, королева Елизавета Валуа, наследник короля Карлос, который должен был жениться на любимой Елизавете, а женился на ней его отец. И тогда инфант заявляет, что «устал влачить жалкое существование при дворе», и силится возглавить борьбу за свободу Фландрии от фанатично католической Испании.
В год 200-летия Верди театр — в четвертый раз за свою историю — взялся за эту длиннющую оперу. Как гордо сказал летом, обнародуя планы на сезон, тогдашний главный дирижер Василий Синайский: «Большая опера для Большого театра». Когда директора в одночасье сменили, выяснилось, что не так уж и много ресурсов для «большой оперы» (сейчас в обоих составах теноры, поющие Карлоса, — приглашенные: итальянец Андреа Каре и мексиканец Гектор Сандоваль).
Молодой приглашенный маэстро Роберт Тревиньо из второго дирижера неожиданно для себя угодил в основные — наверное, это удача. Но на носу 6 премьерных спектаклей — пришлось подыскать еще энергичного Джакомо Сагрипанти. «Восемнадцатый претендент за эти дни! — рассказывает Владимир Урин. — Многие бы и хотели, но весь дирижерский корпус расписан по числам…»
Другой театр премьеру бы перенес. Однако тут уж было дело чести: не допустить очередного позора. Тревиньо, финалист Международного конкурса им. Светланова, уже дирижировал в Большом «Тоской». На генералке было видно: ему нелегко (работать пришлось с переводчиком). Бас Дмитрий Белосельский — отличный Филипп; баритон Игорь Головатенко — блестящий Родриго. Вероника Джиоева (Елизавета) говорит: ей, кроме тяжелого костюма, ничего не мешает. Мария Гулегина (Эболи) приглашена в Большой театр впервые за всю свою блестящую мировую карьеру («Не прошло и 30 лет», — язвит она) — вот эта со свой природной харизмой действительно способна двинуть действие вперед.
Сюжет исключительной силы: король-отец сдает сына инквизиции. Но это только если не заснешь за 4 часа в полумраке Испании XVI века. Костюмы богатые (Мориц Юнге), но декорации без размаха: даже королевский сад — голое дерево и фонтан вроде старого таза (художник-постановщик — Тобиас Хохайзель).
Господа, вы ругали Чернякова? Получайте вот это полуконцертное исполнение, бесконечные дуэты, где даже перепалки идут лицом к залу, а не друг к другу. Да, иногда все ка-ак встанут в позы в своих бархатных платьях и колетах, да с подсветкой (Жан Кальман), — пиши картину.
Мы получили издержки экстремальных обстоятельств? Или просто время эксперимента истекло? Как там сказал Путин про консерватизм? Вот-вот. Недаром считается, что в Большом театре, как в зеркале, отражаются некоторые особенности не в меру асимметричного лица. Владимир Урин рассказывал однажды, что он не сторонник радикальных «Евгения Онегина» и «Руслана и Людмилы» Дмитрия Чернякова в Большом. Но не поддерживает и окаменевшую классику, которую его предшественники планировали восстанавливать на исторической сцене. Однако ж следующую оперную премьеру Большого — возобновление «Царской невесты» постановки 1966 года — все-таки подтвердил. И снова в отчаянных поисках дирижера — теперь на Римского-Корсакова. Неужели маяться ему так до самого конца сезона?..
