Развитие технологий дает гражданскому обществу уникальную возможность самоорганизации, а активному человеку, вне зависимости от места жительства, не менее уникальный шанс реализовать себя, уверены сотрудники влиятельной российской IT-компании Яндекс – директор по развитию бизнеса Яндекс.Денег Мария Грачева и директор по маркетингу Яндекса Андрей Себрант.
- Интернет оказался мощной силой, способной и финансово, и организационно поддерживать важные общественные проекты – от помощи пострадавшим на Дальнем Востоке до выдвижения альтернативных кандидатов на выборах мэра. Этот процесс разворачивается на ваших глазах, поскольку в нем задействованы технологии Яндекса. Как именно это происходит?
Мария Грачева: Сбор средств на общественные нужды через интернет – краудфандинг - стал заметным явлением летом 2010 года. Торфяные пожары оказались первой серьезной бедой, с которой не справилась администрация, но, сорганизовавшись, справились граждане. Оказалось, что влиять на ситуацию можно, взывая не к абстрактным «спасателям», а к реальным «френдам» со своей ленты. Но тем из них, кто, отпросившись с работы, едет тушить пожар, нужно помочь - деньгами, транспортом, противопожарными средствами. Интернет стал информационной средой, в которой волонтеры учились координировать усилия и договариваться. Когда торфяники были потушены, люди увидели, как, объединившись через интернет, они могут добиться реальных результатов.
Но совсем массовый характер краудфандинг приобрел в «эпоху Навального и Романовой». Оказалось, что интернет-общество готово скидываться на политические митинги, собирая на важное, по мнению блогосферы, дело внушительные суммы. В этот момент фокус краудфандинга переместился с организаций на частных лиц.
- Каковы «ингредиенты» успешного краудфантинга в русскоязычной блогосфере?
Грачева: Должны были появиться пользующиеся доверием харизматичные персоны. Для краудфандинга это личное доверие очень важно. Не в том смысле, что владелец электронного кошелька украдет перечисляемые деньги (мошенников как раз легче всего опознать), а в том, сумеет ли он эффективно распорядиться собранными средствами, улучшить с их помощью жизнь. В этом отношении политика сайтов Навального «РосЯма» и «РосПил» очень грамотная. Сначала нам показывают – вот технология, вот наши первые результаты. Чтобы результаты были в десять раз масштабнее, нужно столько-то денег, и тогда мы сможем шире распространить свой опыт.
У Яндекса нет прямой статистики по размаху краудфандинга в сети, но, по косвенным маркерам, мы видим, что средства собираются на десятки тысяч электронных кошельков, а количество перечисляющих деньги доноров идет на миллионы. Это значит, что общественно полезных проектов много. Есть, например, сообщество, которое к 9 Мая в разных городах России украшает автобусы социальной рекламой. Деньги на эту важную акцию благополучно собирают через краудфандинг. Пока среди носителей инициатив закономерно лидируют Москва и Питер. Но треть предложений по краудфандингу - уже за пределами столиц.
- Проявляются ли в этой форме общественной активности особенности российского менталитета?
Грачева: На Западе к блогосфере надо обращаться за поддержкой, апеллируя к сочувствию. Российские доноры больше ценят личное мужество: «Я справлюсь, если вы мне поможете». К тому же наши люди очень ориентированы на результат. Они хотят быть уверены, что если дали денег на чудо, оно обязательно произойдет. Этой аудитории надо показывать, что ее герой сделал все возможное, чтобы победить. Негласный кодекс российского краудфандинга предполагает, что просящий помощи сам вложил в проект много времени и сил.
Для российских доноров невероятно важна обратная связь. Они хотят регулярных новостей о том, как движется «их» проект. Но в ручном режиме рассылать письма всем своим френдам невозможно. Для этого нужны специальные технологии. Такими инструментами для поддержки общения становятся интернет-платформы. У Яндекс.Денег, например, есть специальное приложение для Facebook и ВКонтакте «Собирайте деньги», которое позволяет создать акцию в соцсети и настроить кошелек для сбора таким образом, чтобы все желающие в режиме реального времени видели, сколько собрано, а сколько еще не хватает. Кстати, любопытно, что в ВК с помощью этого приложения было создано в 7 раз больше акций, чем в Facebook, но при этом сумма пожертвований пользователей Facebook в среднем на 30% больше, чем пользователей российской соцсети.
При этом удобное приложение – еще не панацея. Оно сделает акцию наглядной и понятной, но не привлечет само аудиторию сочувствующих. Умение управлять сообществом сочувствующих - отдельный профессиональный навык, который российским краудфандерам приходится осваивать на ходу.
- Получая в распоряжение все более совершенные технологии, краудфандинг превращается в удобный массовый инструмент решения социальных проблем.
Грачева: Всего за несколько дней благотворительного марафона на Первом канале пострадавшим от наводнения на Амуре было перечислено около 900 млн. рублей. Кстати, это был первый настолько масштабный общефедеральный сбор денег, в котором в эфире решили подключить не только пожертвования по sms, но и возможность перечисления с помощью электронных денег. Для такой масштабной и быстрой помощи была очень важна легкость перечисления средств, достаточно было одного смс с мобильного или клика на кнопку электронного кошелька.
- Создание и продвижение подобных сервисов является для Яндекса бизнесом или выражением общественной позиции?
Андрей Себрант: Как у компании у нас нет выбора. Наши клиенты все равно используют электронные финансовые инструменты для поддержки благотворительности. И мы либо будем игнорировать этот процесс, либо сделаем его удобным. Мы видим, что краудфандеры собирают деньги на очень правильные вещи. Поддержать их для нашей компании - вопрос этики. В глубине души мы надеемся, что, облегчая людям путь к хорошему поступку, к реальному делу, мы меняем общество, создаем нишу социально ответственных и деятельных людей.
- В какой степени информационные технологии влияют на гражданскую активность?
Себрант: Гражданское общество в виртуальной реальности не возникает, оно в ней отражается. Когда «Лиза Алерт» бросает клич в сети с просьбой помочь в поисках пропавшего человека, это лишь более быстрый, удобный, а потому и более эффективный инструмент, чем телефон. Но сами по себе виртуальные «лайки», - принятые в интернет-сообществе знаки одобрения информации – мало отличаются от экспрессивных комментариев в курилке. Поступок начинается, когда человек оторвался от компьютера, вышел из дому и присоединился к волонтерам.
- Вы говорите, что технологии – всего лишь инструмент, мало меняющий природу человека. Однако быстрый доступ к разнообразной информации имеет значительные социальные последствия.
Себрант: Безусловно. Например, он позволяет убрать барьеры в получении качественного образования. Школы в провинциальных городках не могут выучить ребенка так, чтобы гарантировать ему социальную успешность. Тогда на помощь приходит интернет. На Яндексе есть учебная программа по подготовке к ЕГЭ. Запуская ее, мы не ожидали, что она будет пользоваться таким спросом у ребят из сел и маленьких городов – значит, у них есть мощный запрос на продолжение учебы.
В интернете есть доступ к блестящим образовательным ресурсам, бесплатным или стоящим копейки сайтам российских и западных университетов. Сейчас школы России, даже сельские, неплохо обеспечены выходом в интернет. И, по большому счету, живущий в селе одаренный и настойчивый ребенок получает такой же доступ к информации, как и ученик столичной гимназии.
Последствия этой образовательной революции скажутся через поколения, но они будут очень сильны. В этом смысле доступ к информации радикально меняет качество человеческого капитала. Чем больше людей в стране приучены думать, имеют тренированный мозг, тем более разумно и критично они воспринимают то, что им рассказывают по телевизору.
- В чем отличие подхода к использованию новых технологий у аудитории Яндекса в крупных городах и в глубинке?
Себрант: У нас есть статистика частоты запросов в Яндексе в зависимости от размеров населенного пункта. В пунктах с населением меньше ста тысяч человек проживает почти половина страны. При этом частота обращений – любых! - к поисковой системе там в 10-15 раз меньше, чем в крупных городах. Не то, чтобы эти люди не знали, где найти информацию, она им просто не нужна.
При этом, например, в маленьком Тутаеве активность школьников в пользовании образовательными ресурсами такая же, как в областном центре Ярославле. Чутье мне подсказывает, что в Тутаеве сильное педагогическое сообщество, что много там неравнодушных, думающих учителей. Рядом с подключенной к интернету железкой должен быть хотя бы один взрослый, который привьет детям вкус к постоянному поиску знаний. А дальше технологии сработают как усилитель.
Сейчас начинает делать карьеру первое поколение, выросшее с интернетом. И нам еще предстоит узнать, каким образом принимаемые им решения повлияют на нашу жизнь.
