Верховный суд Республики Адыгея разрешил чекистам отбирать стулья у адвокатов. А дело было так. 30 января 2013 года адвокат Валерий Эдуардович Аванесов приехал в адыгейское управление ФСБ к своему подзащитному. Адвокат зашел в кабинет следователя, где находился подзащитный, а вскоре там появился начальник отдела экономической безопасности, полковник ФСБ Олег Топоров. Он-то и заставил защитника стоять. «Я забрал <…> стул и потребовал от сотрудника оперативно-боевой группы управления до конца следственных действий его не возвращать», — позже написал чекист Топоров в своих объяснениях суду.
По жалобе адвоката республиканская ФСБ провела проверку и нарушений не выявила. Тогда адвокат Валерий Аванесов подал в суд и потребовал у чекиста один рубль в качестве возмещения морального вреда. Городской суд Майкопа в иске отказал, но адвокат подал апелляцию в Верховный суд Адыгеи. И вот мы с адвокатом Аванесовым сидим в судебном зале. За нами — представитель республиканской ФСБ Тимаков. От его взгляда, кажется, печет спину.
Когда приходит очередь, Валерий Эдуардович степенно встает: «Приехал я в ФСБ, тут навстречу чекист Топорóв. И говорит: «Ты кто? Иди отсюда». А я адвокат, меня в Адыгее многие знают». В адыгейской прокуратуре Валерий Аванесов отработал почти 30 лет. И его действительно знают многие, вплоть до председательствующей судьи Бзегежевой.
Чекист Тимаков постукивает по полу ботинком. Адвокат продолжает: «Захожу к следователю, начинаю работу с подзащитным. А этот Топорóв в кабинет зашел и говорит: «Встань». Вытащил из-под меня стул и говорит: «Будешь стоя работать». Забрал второй свободный стул и ушел. Я три часа стоял и работал».
Чекисту Тимакову не нравится ударение: «Не Топорóв, а Тóпоров». В ответ адвокат пожимает плечами: «Тут ударение не написано, так что для меня он Топорóв». Слово в прениях берет представитель ФСБ. Дескать, стул у адвоката действительно забрали. Но адвокат сам виноват, потому что «допустил оскорбительные высказывания, касающиеся личной жизни супругов».
Одна из судей оживляется: «Какие именно высказывания?» Чекист мнется: «Ну-у-у, сказал, что ему жена не дает». Коллегия Верховного суда Адыгеи сидит с серьезными лицами. Седые усы адвоката Аванесова от возмущения топорщатся. «Уважаемый суд! Ни Топорова, ни его жену я не знаю! И ничего подобного сказать не мог! Я ему в кабинете сказал: «Поставь нас к стенке и расстреляй!» Был бы он мужчина, вышел бы на дуэль и сразился!»
А у чекиста новый козырь: адвокат-то стоял, но и следователь, и задержанный ему предлагали свои стулья. Адвокат не выдерживает: «Подзащитный бы встал, но вы бы его посадили. А следователь вообще стоя печатать не может». Потом адвокат рассказывает, как в кабинет постоянно заглядывали бойцы в черной форме, поигрывая наручниками. Следующие пять минут все решают математическую задачу: сколько стульев забрал из кабинета полковник ФСБ Топоров?
Наконец, судья Бзегежева дает команду: «Суд удаляется на совещание». На самом деле суд никуда не удаляется, просто посетители выходят в коридор. Через пару минут всех зовут обратно и зачитывают вердикт: решение городского суда оставить в силе. То есть полковник ФСБ не виноват. Адвокат Аванесов запрокидывает голову и смеется. Затем он идет по коридору, ускоряя шаг и широко улыбаясь. Кажется, сейчас мы выйдем на улицу, и будет лезгинка.