Процесс успешно пересек психологически важную отметку — момент, на котором была распущена коллегия присяжных в прошлом судебном следствии (ноябрь 2013 года). То ли из-за этого знакового момента (не выбыл ни один основной член жюри, да и запасных еще достаточно), то ли потому, что скоро выступать предстоит адвокатам защиты, — на этой неделе практически обошлось без скандалов. Лишь Мурад Мусаев (представляет интересы одного из братьев Махмудовых) в шутку заявлял отвод прокурору Марии Семененко, а подсудимые громко (и с матом) выражали недовольство заголовком в «Новой» и авторами статьи, но и те много шуметь не стали.
Жена уже осужденного по этому делу Дмитрия Павлюченкова — Оксана, в отличие от прошлого процесса, в ходе которого она отвечать на вопросы отказалась, ссылаясь на 51 статью Конституции, в этот раз не молчала. Подтвердила свои показания, данные на следствии: что подвозила Павлюченкова на одну из встреч с подсудимым Хаджикурбановым весной 2006 года, после чего муж и сказал ей, что Хаджикурбанов предлагал последить за журналисткой. «То ли по Политковской, то ли от Политковской. Я еще тогда возмутилась, что работать надо по женщине, но больше к этой теме не возвращались». Этот странный сленг вполне объясним: ну, во-первых, муж — профессиональный офицер-филер, а во-вторых, и сама свидетель когда-то работала в ФСБ.
Летом того же 2006 года Оксана Павлюченкова нашла в гардеробе сумку с деньгами, пересчитала — там было 137 тысяч долларов в пачках, перехваченных резинками. Когда вечером спросила у мужа, что это, тот ответил: «Не трогай, это грязные деньги». Ближе к осени сумка с долларами исчезла, но никаких вопросов она больше не задавала. О других денежных историях и долгах мужа Оксана оказалась не осведомлена.
…Так и не разобравшись, кому и сколько был должен Павлюченков, его жену отпустили, а суд приступил к рассмотрению, пожалуй, самого важного доказательства — показаний Олега Голубовича, человека, работавшего с Павлюченковым по некоторым, скажем так, «коммерческим проектам». Собственно, благодаря его показаниям бывший начальник отделения ОПУ ГУВД Москвы Дмитрий Павлюченков из свидетеля превратился в обвиняемого, а затем был осужден за организацию убийства Анны Политковской.
Самый первый допрос Голубовича состоялся в июне 2009 года. Длился недолго: свидетель рассказал, как познакомился с Павлюченковым, Гайтукаевым и Наилем (следствие установило, что под этим именем скрывался ныне подсудимый Рустам Махмудов, которого обвиняют в непосредственном убийстве обозревателя «Новой»). О причастности этих лиц к преступлению Голубович тогда не говорил.
Второй допрос — уже под видеозапись — прошел в посольстве России в Украине в июне 2011 года. Свидетель подробно описывал события 2006 года. Столь плодотворная встреча стала возможна лишь после того, как Голубович обратился в «Новую газету»: сообщил о готовности рассказать все, что знает, в обмен на гарантии безопасности. Редакция помогла Голубовичу с семьей выехать за пределы России. И он рассказал. А знал он много.
С Дмитрием Павлюченковым гражданин Беларуси Олег Голубович познакомился осенью 2004 года в автосервисе Анатолия Тихенко в Малаховке (расположен чуть ли не на территории местной ГИБДД). В этом сервисе работал двоюродный брат Голубовича Михаил, да и сам Тихенко — белорус, общались. А Павлюченков привозил на ремонт в автосервис свои машины.
С ныне осужденным по другому делу Червоня-Оглы, который тоже оказался близок с Павлюченковым, свидетель познакомился еще раньше, а с 2005 по 2007 год они вместе снимали квартиру в Люберцах. Червоня-Оглы вместе, судя по всему, с Павлюченковым занимался перепродажей московских квартир (т.н. «черный риелтор»), а Голубович иногда помогал ему с оформлением документов. В 2005–2006 годах оба — и Голубович, и Червоня-Оглы — выполняли различные поручения Павлюченкова, связанные с его неслужебными коммерческими делами.
Летом 2006 года Павлюченков предложил Голубовичу и Оглы «поработать по журналистке». Что значит «поработать»? Проследить за деньги. Голубович отказался, «так как не хотел участвовать в этих делах». А Оглы не отказался — несколько раз он говорил своему соседу по квартире, что ездил вместе с Шошиным (офицером ГУВД, подчиненным Павлюченкова) на служебной машине на Лесную улицу. «Они не называли ее по фамилии, называли журналистка или Аня», — говорил Голубович.
В августе того же года Павлюченков попросил Голубовича и Оглы отвезти его в район метро «Беговая», где забрал оружие у некоего Вовы. Через некоторое время к машине подошел мужчина кавказской наружности в спортивном костюме и красной бейсболке, сел назад и достал из-под переднего сиденья сверток, который туда положил Павлюченков. «Там была «тишина с ерундой» — так называли пистолет с глушителем. Голубович спросил, кто это. «Наиль, — ответил Оглы. — Это киллер, ему оружие передали». Голубович тогда еще повздорил с Павлюченковым, чтобы его не втягивали в подобное.
С Наилем Голубович встречался еще дважды: по просьбе Павлюченкова они с Оглы передавали ему конверты с деньгами. Павлюченков как-то сказал, что Наиль — племянник криминального авторитета Лом-Али Гайтукаева (сейчас — на той же скамье подсудимых). С ним Голубович тоже знаком — их представил друг другу Павлюченков.
На видео видно, как следователь привстает и просит описать рост Наиля по сравнению с его собственным. «Он выше вас, — говорит Голубович. — Крепкого, но не толстого телосложения. Как будто спортсмен». И опознал на фото Рустама (Наиля), отметив, что помнит его с длинными волосами, худее, чем на фото, спортивного телосложения и без живота. (Тогда как сам Рустам и защита пытаются убедить присяжных, что это сейчас он много худее, чем был в 2006 году.)
Об убийстве Анны Политковской Голубович узнал из СМИ. Сопоставил факты и понял, что его знакомые причастны к преступлению. А через несколько дней они с Павлюченковым и Оглы сидели в люберецком ресторане «Подосинки». Павлюченков хорошо выпил и вдруг сказал: «Наиль — молодец, по журналистке отработал чисто. Удалите его номер из телефонов».
По словам Голубовича, после убийства Павлюченков сильно нервничал, перестал ездить на работу на своей машине — просил его подвозить. В машине Павлюченков говорил, что именно Хаджикурбанов поручил братьям Махмудовым «дело» и что боится Хаджикурбанова, а также боится заказчика, который захочет убрать организаторов. «Я просил не рассказывать мне это все. А он отвечал: а кому мне еще говорить? Макс (Червоня-Оглы. —Прим. ред.) слишком много мелет языком». «Мне было неприятно, что я со всеми ними знаком. Хотел порвать отношения, но мне не удавалось», — говорил Голубович следователю.
Уже после убийства, зимой 2007 года, в тот день, когда был оглашен приговор человеку, избившему Павлюченкова в декабре 2006 года (Павлюченков пытался выдать это нападение как месть со стороны заказчиков убийства Политковской, но следствие разобралось — та драка была на любовно-бытовой почве), позвонил Оглы, сказал, что надо встретиться с Хаджикурбановым. С ним Голубович уже встречался несколько раз — тоже передавал деньги по просьбе Павлюченкова. В тот день Хаджикурбанов и Оглы ждали Павлюченкова у суда. И Оглы, отойдя в сторону, сказал, что Хаджик (как его звали между собой знакомые) собирался его, Голубовича и Оглы убрать за то, что много знали «о той ситуации с журналисткой». Но Оглы его якобы отговорил.
На последний вопрос следователя, почему Голубович не пришел со своими показаниями раньше, свидетель ответил: «Опасался за свою жизнь. Павлюченков хоть и бывший, но сотрудник МВД, да и братья Махмудовы на свободе… (были на тот момент.— Прим. ред.)».
— Какой концерт! — отреагировали в «аквариуме» подсудимые.
…Когда шум утих, присяжным показали видео с камер наблюдения, установленных на подъезде дома Политковской: за три дня до убийства, 3 октября 2006 года, Анна сталкивается в дверях с будущим киллером. Она входила в подъезд с собакой, когда мужчина в кепке с обмотанной левой рукой выходил из него. Этот же мужчина был в подъезде Анны и 5 октября — он снова вошел в подъезд за несколько минут до Анны. В тот день грузчики выносили какую-то мебель. Возможно, именно они помешали убийству в этот день…
Согласно детализации звонков с сим-карты, найденной при обыске у Рустама Махмудова, 3 и 5 октября днем, когда киллер был на Лесной, и 6-го, когда на Лесной была сине-зеленая «четверка», подвозившая убийцу, телефон был отключен. Не работал он и 7 октября, в день убийства. Первое соединение номера Рустама 7 октября — в 16.23 (убийство уже произошло) — с братом Джабраилом Махмудовым. 8 октября сим-карта уже заблокирована.
Зато номера Джабраила и Ибрагима зафиксированы 6 октября в одном месте, на Можайском шоссе, а днем 7 октября в одно время они выдвигаются в сторону Лесной. Номер Ибрагима остается на пересечении улицы Фадеева и Оружейного переулка — по пути следования Анны Политковской. Джабраил — двигается по направлению к ее дому на Лесной. (Сын Анны Илья показал присяжным на карте эти маршруты.)
Дальше прокурор Семененко начала было оглашать материалы прослушки телефонных переговоров от 5 октября 2006 года — согласно результатам экспертизы, голоса принадлежат Лом-Али Гайтукаеву и Махмудову, но дочитать до конца не удалось — у защиты опять сдали нервы и разгорелся скандал.
