Странно-туманным заседанием в Ханты-Мансийске, по существу, завершалась пятилетняя эпоха, про финиш которой можно снять вполне кассовую мыльную оперу. Отсутствие там руководящего дуэта в лице президента СБР Михаила Прохорова и исполнительного директора Сергея Кущенко лишь подчеркивало, что занавес временно закрывается, и дальше российскому биатлону придется жить своим умом.

Первый вице-президент Международного союза биатлонистов Сергей Кущенко выдвинут на пост главы этой серьезной организации. До сентябрьской отчетно-выборной конференции IBU еще далеко, но Сергей Валентинович, очевидно, мыслями уже там, в горних высях. Михаил Прохоров подводить итоги привык наедине с собой, а от террариума единомышленников, наверное, тоже устал. Вероятность того, что дуэт, определявший развитие российского биатлона в течение пяти с лишним лет, будет пытаться сохранить свои посты, невелика. В мае, когда состоится отчетно-выборная конференция СБР, он, возможно, окончательно сойдет со сцены — сопровождаемый как проклятиями, так и сожалениями, как кривыми усмешками, так и криками с просьбой остаться.

То и другое будет верным — смотря с какой стороны посмотреть. Прорывающиеся на стадионы десятки тысяч и сидящие у экранов миллионы, равно как и большие руководители, смотрят с одной стороны — медальной, и тут хвастаться нечем. Те, кто пашет в провинциальной неизвестности и знает, что почем в спорте высоких достижений, — видят ситуацию с другой стороны. Тренеры низового уровня лучше всех нас понимают, чем грозит сворачивание прохоровских программ развития биатлона в регионах.

Нет таких весов, которые бы точно отмерили «положительное» и «отрицательное». Когда к руководству СБР пришли люди «со стороны», я не спешил радоваться и как мог поделился своими сомнениями с читателями «Новой газеты». Вопросы я сам себе задавал разные. Может ли дать побочный эффект свалившееся на биатлон материальное благополучие? Что хуже: замшелый профессионализм или продвинутый дилетантизм? В чем будет заключаться новый курс команды Прохорова и к чему он приведет?

С курсом так до конца и не разобрались. Если за итоговый результат брать только тот, который был показан в олимпийском Сочи, то придется признать обоснованность чуть ли не всех опасений. Если взглянуть с точки зрения накопленного базового потенциала, то годы зря не пропали.

Просто все оказалось гораздо сложнее, чем это на первых порах казалось реформаторам. Во всех отношениях сложнее.

Домашнюю Олимпиаду в биатлоне вытащили последним яростным рывком мужской и женской эстафетных четверок. Это было красиво, захватывающе и похоже на катарсис, особенно во время потрясающего финиша едва ли не главного неудачника Игр Антона Шипулина. Я видел, как это было на «Лауре», полностью разделял чувство абсолютного восторга и не думал в тот момент, что было «до» и что будет «после». Серебро женской эстафетной четверки скрасило горечь прежних дней, золото мужской оказалось победным для общекомандного неофициального олимпийского зачета, что еще было надо? Чествовали биатлонистов как героев (с чем даже переусердствовали), про неудачи не напоминали, да и три прошедших после Сочи этапа Кубка мира продемонстрировали, что не все так плохо.

Однако когда сели рядком, то ладком не поговорили. Это я снова про большой ханты-мансийский сбор, на котором не оказалось не только Прохорова с Кущенко, но и Пихлера с Ростовцевым. Вольфганг Пихлер, три года пытавшийся втащить женскую команду на вершину и загнавший ее вконец, тихо отбыл в свой Рупольдинг. Заслуженный это отдых или нет, еще неизвестно (не факт, что Пихлер ушел на покой, он, возможно, еще себя проявит), но ознакомиться с его отчетом было бы интересно. Два года он рулил полновластно, на третий Вольфганга понизили в правах, но часть сборной осталась с ним и после расставания камней в наставника почти не бросала. Немец применял те же методики, которые принесли успех шведской команде, с которой он долгое время работал, но в случае с российскими биатлонистками эффект оказался скорее обратным. К числу несомненных достижений можно отнести следующее: никто из подопечных упрямого немца не попался на употреблении допинга.

Это как раз то, из-за чего разделяющий с Пихлером ответственность за выступление россиянок белорус со словенским паспортом Владимир Королькевич вообще не хотел ехать в Сочи: прямо перед Олимпиадой на употреблении допинга попались Ирина Старых и Екатерина Юрьева, обе из его группы. И пусть Королькевич даже года с ними не работал — он нес ответственность и знал, как это скажется на команде. Естественно, сказалось, если до эстафетного серебра в активе оказалось только второе место Ольги Вилухиной.

Королькевича в Ханты-Мансийске не было по болезни, ну а Пихлер и его помощник Павел Ростовцев прекрасно понимали, чем их появление обернется. Их бы на части рвали. В отсутствие главных обвиняемых досталось и свежему орденоносцу, старшему тренеру мужской команды Николаю Лопухову. Особенно от советника президента СБР Валерия Польховского: их с Лопуховым полемика стала звездным моментом тренерского совета. Ничего она не прояснила — кроме того, что в штабе сборной не было ни товарищества, ни единства даже по ключевым вопросам.

Как ни тасовали тренерскую колоду эффективные менеджеры Прохоров с Кущенко, добились они лишь того, что ставить на освободившиеся главные тренерские посты оказалось совсем некого: во всяком случае, избытка соискателей не наблюдалось. Пока предложили у руля женской сборной оставить Владимира Королькевича, а на мужскую поставить Александра Касперовича, работавшего с резервом.

С резервом, кстати, у нас все хорошо. До того момента, когда резерв должен становиться основой.

Как ни странно, у Прохорова с Кущенко гораздо лучше сложилось со стратегией, нежели с тактикой. Стратегия — дело неблагодарное, потому что результат может проявиться через годы (программа развития российского биатлона, основанная на всемерной поддержке детско-юношеских школ, и была рассчитана до 2020 года). Тактика — это ближние цели, которые должны подкрепляться количеством завоеванных медалей, прежде всего золотых и прежде всего на Олимпиадах и чемпионатах мира. Как язвительно подметил яростный критик нынешнего руководства, великий биатлонист и предшественник Прохорова на посту президента СБР Александр Тихонов, на трех последних чемпионатах мира и домашних Играх биатлонисты наработали на одно золото.

Можно и дальше пойти. Норвежский гений Оле Эйнар Бьорндален завоевал больше золотых олимпийских медалей, чем за тот же немалый срок все наши стреляющие лыжники и лыжницы, вместе взятые. Понятно, что это уникум: человек четверть века живет не ради себя, а ради биатлона, и пока уходить не собирается. Но мы при всех победных традициях не сейчас и не пять лет назад начали сдавать позиции и проигрывать далеко не феноменам. К нынешнему своему не очень завидному положению мы шли долго, предоставив разгребать завалы команде Прохорова.

Она сыграла, как умела. Заслужив отличные оценки за подъем детского и юношеского биатлона в регионах, за обновление материальной базы и внедрение современных технологий, за попытку сделать процесс воспитания новых звезд системным и качественным. То, что на чемпионате мира среди юношей и юниоров в американском Преск-Айле Россия взяла четыре золотые медали, а СБР три года подряд отмечается почетным призом «За развитие», — тоже о чем-то говорит.

Не сложилось там, где надо было работать с особой точностью и профессионализмом, — на уровне элиты. Талантов не убавилось — но оказалось, что их очень трудно огранять. Претенденты на медали не перевелись — но оказалось, что их не умеют подводить к главным стартам. Средний уровень повысился — но оказалось, что с индивидуальным подходом плоховато. Биатлон народ не разлюбил — но оказалось, что этого мало.

Может, у других получится лучше…