Мысль куратора выставки Александры Селивановой, скажем прямо, не отличается авангардной дерзновенностью. Интерес художников 20—30-х годов к научно-техническому прогрессу в целом и авиации в частности — общее место. Достоинство экспозиции в ее добросовестности, подробности, изяществе подачи материала.
Нам последовательно показывают, как формировалась идеологическая модель, как романтические грезы превращались в идеологические штампы, как эстетика влияла на технологию. В сущности, экспозиция посвящена тому, как мир идей и фантазий пытается внедриться в реальный мир. Для советского опыта, которому посвящена выставка, — это ключевая метафора.
Александр Дейнека, Вера Ермолаева, Александр Лабас, Александр Тышлер — очень разные художники, иногда не имеющие между собой ничего общего. И вот мы можем видеть, как столь не похожие друг на друга люди, оказывается, охвачены одними эмоциями, одними ожиданиями и одними заблуждениями. Романтические устремления очень быстро превращаются в мелодраму. Сегодня трудно понять, что это они все всерьез обсуждали и надеялись на скорое покорение пространств. Однако смех смехом… а многие иллюзии так или иначе воплощены в жизнь. Самолеты действительно летают, и действительно это стало совершенно обыденным. Как и предполагали романтические мечтатели.
Впрочем, рассматривает экспозиция и, так сказать, обиходную версию идеологемы полета. Наряду с образцами возвышенного изобразительного стиля представлены его ироикомические переосмысления — этикетка от пачки печенья «Красный авиатор» работы Александра Родченко, конфетный фантик соответствующей тематики, детская настольная игра «Спасение челюскинцев» и прочие плоды советской маркетинговой мысли. Простой экспозиционный жест как бы приглашает оценить, сколь на самом деле тонка и проницаема в идеологии и пропаганде грань, отделяющая суровую речь от пародии.
Для установления еще более прочной связи мира фантазии и мира реальности авторы экспозиции поместили в ее контекст не только инновационные инженерные проекты 20—30-х годов, но и организовали сопровождающую выставку так называемую «образовательную программу». Впервые после премьеры публика увидела советский научно-фантастический фильм «Космический рейс», снятый в 1935 году Василием Журавлевым по сценарию Виктора Шкловского.
Фильм повествует о том, как в некоем Институте межпланетных сообщений проектируют ракетоплан для полетов на Луну «СССР 1 — Иосиф Сталин». Наконец в далекий путь отправляются академик Седых (действительно, седовласый), юная аспирантка Марина и еще более юный — изобретатель Андрюша, несанкционированно прокравшийся на корабль. Путешественники благополучно добираются до Луны и, побродив по ней, возвращаются на Землю. Преодолевая попутно некоторые нетяжелые испытания.
Консультантом картины был сам Константин Циолковский, который сделал 30 чертежей кинематографического ракетоплана. Вчера в музее показ фильма сопровождало выступление музыкантов Сергея Летова (электронные духовые инструменты), перкуссиониста Владимира Голоухова (MIDI-виброфон) и Владимира Китляра (терменвокс).
Показали также и первый советский фантастический мультфильм «Межпланетная революция» 1924 года выпуска.
К сожалению, на выставке отсутствует главное произведение советской художественной авиации — «Летатлин» Владимира Татлина: представлено только его изображение на плакате. «Безмоторный индивидуальный летательный аппарат», реконструкция которого хранится в московском Музее Военно-Воздушных сил. Модель сделана из дерева, пробки, китового уса, сыромятной кожи, ткани и шариковых подшипников. Ее нельзя трогать: до того она прихотлива и хрупка. Она привинчена к потолку и стенам. Однако в ее неподвижности таится исключительная стремительность, а в ее бесхитростности — большая изобретательская воля. Автор говорил, что сделал вещь «Ну не меньше Венеры Милосской». «Летатлин» и обобщает все советские поиски полета — дерзко, но неподвижно.
