Въезжаем в Красный Лиман по разбитой объездной дороге — через поля, подальше от зеленки и блокпостов. Говорят, что город по своему узловому транспортному значению напоминает Славянск, хотя тот, конечно, покрупнее. И настроение населения — схожее. До Славянска отсюда 10 км, до Ямполя — 5. Но кажется, что гораздо ближе. Трескотню автоматных очередей слышно из леса, где рядом ухает тяжелая артиллерия.
Ехать в Красный Лиман соглашаются только совсем отчаянные коммерсанты, у кого там продуктовые точки, и волонтеры. Лиман у сил ДНР военные отбили совсем недавно, и сепаратисты постоянно дают о себе знать, постреливая из лесов. Так что людей на улицах города немного даже в светлое время. С приятелем Аланом из Wall Street Journal оказываемся в центре при очередной работе «Града» — снова в сторону Ямполя.
Сначала свист где-то совсем далеко, потом все ближе и громче, и уже не свист, а грохот. Кто-то машет нам рукой из кондитерского магазина: быстро сюда. В небольшой лавке продавщица и несколько покупателей молча замерли с пакетами. Внутри было жарко. Продавщица с фасовочным совком поглядывала на часы и когда перестали дребезжать стекла, пошла к весам.
— От греха, хлопчики, не гуляйте, когда стреляют, ведь полетит не туда, — сказала пожилая женщина. — Больницу и хлебозавод так уж разбомбили.
— Это случайно, баба Алла, — сказала женщина помоложе в сарафане и посмотрела на меня.
— Да поди случайно!
— Молчи лучше, Алла, — сказала продавщица.
В углу кондитерской на табуретку присел худощавый старик с пакетом конфет. Снаружи снова засвистело, старик тяжело вздохнул. Я спросил, как жилось в городе при ДНР. В магазине переглянулись.
— А ты кто? — спросила продавщица. — Не говорите с ним, бабы. Он записывает, потом за вами и придут.
— Да с России он, не чуешь? — сказала пожилая Алла.
— Наш, шо ли? А документы есть у тебя?
Женщины внимательно изучили паспорт.
— Теперь лучше молчать, — сказала которая помоложе в сарафане, — СБУ со списками уже ходили, забирали, кто в ополчении участвовал. Теперь друг на друга сообщать заставляют. Хорошо, не стреляют.
— И многих забрали?
— Да ну! Мужики все, кто воевал, убежать успели в лес или Ямполь. Ты глянь, мужиков-то нету в городе.
— То есть вы за сепаратистов?
— Да ни за кого мы уже, хлопец! — сказал пожилая Алла. — Пусть только не воюют у нас!
— На референдуме мы за самостоятельность голосовали, высказались! Второй референдум нам обещали за Россию уже, а тут армия пришла.
— Ты спрашиваешь, как при ДНР? Порядок был, — сказала пожилая. — Народ правил.
— Подождите, — говорю. — А грабежи и бандитизм?
— Ну было, — сказала помоложе. — Но мужики их ловили и отправляли в Славянск на передовую. Мы сами все решали!
— А сейчас пришли защитники эти, народ их боится!
— Чем плохо? Страшно, потому что они в городе артиллерию поставили, стреляют, а если Славянск в ответ по нам даст? Мстить же будут нам.
— Чеченцы там эти ваши. А если к нам придут! Уже говорят: что вы этих бендеров у себя пригрели, предатели?
— Лучше сидеть тихо, — сказала продавщица. — Тогда никто не тронет.
— Да солдатики вроде хлопчики, не звери.
— Но страшно, конечно. «Россию 24» только и смотрим, — сказала Алла. — Там говорят, солдаты режут нас за русский язык. Но ведь не режут! А вдруг?
— Да у них, баба Алла, в армии сами все по-русски говорят, — сказала помоложе.
— Ты нам объясни, что вообще будет, кто правду-то говорит? — попросила меня Алла.
На улице опять стихло. Старик с пакетом конфет вышел на улицу. Женщины отправились следом.
Отбитый у ДНР Красный Лиман контролирует в эти дни батальон нацгвардии «Артемовск». Сформировали его при содействии Игоря Коломойского в Днепропетровске. Командир батальона, ставший уже знаменитым Константин Матейченко, одновременно исполняет обязанности главы администрации города. Хотя слава Матейченко связана больше с обстоятельствами — нацгвардеец возглавил первый крупный город на Донбассе, отбитый у сепаратистов. Особым указом в июне его назначил президент Порошенко. А российские СМИ заговорили, что «создатель частных армий» Коломойский продолжает расставлять своих людей на Востоке.
В новом армейском камуфляже Матейченко встречает нас в здании мэрии — со всех сторон оно обложено мешками с песком. В кабинете его разложены бронежилеты, каски, лежит пара автоматов. На пустом столе была только одна бумага, над которой склонился Матейченко, что-то вписывая и вычеркивая. Я спросил, действительно ли в городе ведется зачистка и выявляют активистов ДНР, ушедших, стало быть, в подполье.
— У нас нет никакого подполья, — сообщил Матейченко. — Здесь люди, которые живут, работают и которые понимают, в какое говно они тогда ступили. И они теперь с радостью говорят: «Елки-палки, слава богу, что вы пришли!» Вот и все. А ДНР — это бред, это обман, поймите. Милиция тоже повелась, потому что они тоже люди. Тоже были обмануты и теперь с радостью говорят: «Слава богу, мы возвращаемся к нормальной работе». Им же приходилось подчиняться этим уродам-бандитам.
— Вы хотите сказать, те, кто поддерживал ДНР, — они все передумали?
— Так точно. Конечно! Они даже сами дают интервью в открытую там одному хлопчику: «Да, мы ходили с флагами России, теперь понимаем, как банально нас просто облапошили». Да и все.
— А чем облапошили? Когда произошел этот перелом и с чем он был связан?
— Потому что они увидели, что это банальный бандитизм, мародерство, грабежи.
Напоследок мы попросили Матейченко рассказать о местах, где размещаются беженцы из Славянска. Но мэр посоветовал лучше «погулять по городу и полюбоваться красотами, но сильно не задерживаться».
— Всякое может быть. Противник не дремлет, — объяснил мэр. — Но наши бойцы готовы всегда, и скоро мы пойдем дальше по Донбассу.
Надо сказать, тем хлопчиком, которому в открытую дают интервью, оказался боец нацгвардии Роман, помощник Матейченко. На плече у Романа висел новенький автомат Калашникова с желто-синей ленточкой вокруг ствола, в руках он держал айпэд. Позже мы встретились с Романом в разрушенной обстрелами железнодорожной больнице Красного Лимана. Роман записывал правозащитников-россиян из Human Rights. Затем предложил записать и нас:
— Могли бы вы представиться и сказать, что благодарны за мир и спокойствие батальону «Артемовск»? — вежливо попросил боец. — У нас замечательная хроника в фейсбуке, не хотите добавиться?
Больница железнодорожников была обстреляна несколько недель назад. Кто стрелял, до сих пор неясно. Военные и сепаратисты обвиняют друг друга. А главный врач Леонид Загурский рассказывает, что написал даже заявление в прокуратуру, чтобы нашли виновных. Во дворе больницы он общался с чиновниками из Донецкой обладминистрации и правозащитниками.
— Пусть ищут, мне все равно! — настаивал главврач. — Нам уничтожили крышу, побиты окна, и как мы хотим лечить людей?
— Вам все восстановят, — говорил ему представитель обладминистрации.
— Хорошо бы. Надо ведь не воевать, а работать, мирно развиваться, зарабатывать, — расстраивался Загурский. — Предоставьте возможности!
— Давайте лучше я вас сниму на камеру, — предложил снова Роман.
Где-то неподалеку снова раздались залпы «Града». На мирный при свете дня Лиман опускалась темень, постреливали в лесах. Нацгвардейцы просили скорее закругляться.
