Общество взбудоражено темой санкций, которые с 1 июля накладываются на авторов и «показчиков» фильмов, спектаклей, издателей литературных произведений, содержащих обсценную лексику. Под запретом (необходимостью переделки) оказались, в частности, новые работы Звягинцева, Мещаниновой, Гай Германики. Более того. Вследствие принятия «закона о мате», в действие вступили поправки к этому закону с прописанными санкциями за показ любого (!) кинопроизведения без прокатного удостоверения.
Похоже, депутаты даже сами не поняли, что парализовали весь некоммерческий кинопоказ в России. Теперь необходимо получать прокатные удостоверения на все произведения — от фильмов Эйзенштейна до дипломных и короткометражных работ начинающих кинематографистов. У которых и средств-то на получение «прокатки» нет. По сути, сводятся к нулю вся киноклубная, фестивальная работа, архивные показы и ретроспекции. Ведь в законе не уточняется само понятие «прокат». Имеется ли в виду коммерческий кинопрокат, или фестивальные форумы также? На каких принципах и основаниях будут выдаваться прокатные удостоверения? Не превратится ли это чиновничье «окно» в цензурное сито?
По нормативным актам, «для получения удостоверения авторам или организаторам показа необходимо собрать пакет документов, уплатить госпошлину и обеспечить две копии картины (на правильно подготовленном носителе) — одну в ведомство, а другую в Госфильмофонд или Госархив кинофотодокументов… Если представить себе весь объем киноматериала, который хлынет в Минкульт и Госфильмофонд, ведомства следует закрыть на несколько лет. На получение прокатного удостоверения могут уйти месяцы. Значит, российские фестивали не смогут показывать новые картины (между прочим, снятые в основном за счет госфинансирования), и у фильмов останется один путь — прямехонько на Запад.
Понимают ли это депутаты, ратующие за развитие национальной культуры и принимающие непроработанный закон, ее парализующий? Судя по тому, как проходило его обсуждение в Думе, мягко говоря, не очень. Вот самые безобидные примеры из стенограммы заседания № 165, посвященного изменению ФЗ «О государственном языке Российской Федерации».
Говорухин С. С. , председатель Комитета Государственной думы по культуре (фракция «Единая Россия»). «Помимо запретов, конечно, нужна юридическая ответственность за нарушение этих запретов… мы предлагаем ввести новую статью — статью 6.19, предусматривающую санкции за использование нецензурной брани в указанных случаях. Вы спросите: а как же свобода слова? …Нравственное ограничение и есть суть свободы в обществе… Опять, конечно, средства информации начнут жутко кричать, что цензура… Ну, конечно, цензура: во-первых, без нравственной цензуры не живет ни одно уважающее себя государство, а во-вторых, и предмет-то нашего обсуждения называется «нецензурная брань». …Я вот сейчас рассказываю про нравственность и внутренне усмехаюсь, потому что вспоминаю бессмертную фразу: «Как крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть!»
Заполев М.М. (фракция КПРФ): «…Но и вот не было бы слов, но было бы все показано — от этого маме было бы нисколько не меньше стыдно перед своим ребенком, чем от тех слов. То есть здесь какая-то недоговоренность, недоделанность, половинчатость: уж если смотреть-то надо…» —
тут депутату микрофон отключили.
Левин Л.Л. (фракция «Справедливая Россия») : «Вопрос такой: с теми художественными фильмами, которые уже прошли в прокате, которые показывают по телевизору или еще где-то, — что будет с ними, как они будут соотноситься с изменениями в законодательстве, если в них есть мат?»
Резник Б.Л. (фракция «Единая Россия») : «Как же мы будем переиздавать Баркова, Пушкина да и современных авторов, не самых худших, — Захара Прилепина, Сорокина, Дину Рубину и так далее? Предупреждение пришпандорим на собрании сочинений Пушкина «Осторожно, мат!»?»
Председательствующий Станислав Говорухин предложил не беспокоиться за Александра Сергеевича:
«Он абсолютно нравственный человек, и поэтому его книги можно издавать без всяких опасений»,
а на предложение Бориса Резника:
«Лично у меня вызывает вопросы, и не только в связи с этим законопроектом, — это ощущение того, что мы пытаемся идти проторенной тропой запретов, вместо того чтобы прокладывать тернистый и долгий путь, повышая культуру, уровень образования, улучшая жизнь людей… Давайте все-таки принимать подобные законы в комплексе, думая, как улучшить жизнь, потому что терпение уже зашкаливает!» — ответил:
«Именно по этой тропе и надо двигаться, потому что вся культура построена на запретах, — они же носят позитивный характер, потому что отстаивают базовые, нравственные ценности».
Если учесть, что министр культур Мединский настаивает на том, что русскую классику из школьной программы надо ставить «современно технологически, но без сущностных искажений, без странностей под видом нового прочтения», то ясно, что «тропа запретов» скоро стремительно превратится в широкий проспект, в асфальт которого закатают все живое, современное в искусстве.
Для того чтобы отстоять право автора на высказывание, сегодня от кинематографистов, театральных деятелей, писателей требуется внятная консолидированная позиция, аргументация — если не для отмены, то хотя бы для уточнения уже принятых законодательных актов. К этому призывает, в частности, и Гильдия неигрового кино. И надеемся, что в Думе их услышат.
