Иллюстрация: Петр САРУХАНОВ
По телу Александра Розенбаума поползли мурашки, о чем он незамедлительно сообщил высокому собранию. Столь благородные эмоции вызвала у мэтра песня «Люба-Любонька, целую тебя в губоньки» в исполнении Ирины Дубцовой. Гоп-стоп, мы подошли из-за угла и тотчас попали на Первый канал, где в лучшее воскресное время стартовала премьера «Три аккорда». Утверждаю без грана иронии: конкурс шансона — самая стилистическая мотивированная новинка телесезона. Опыты по выведению новой породы зрителей, для которых пропаганда есть истина в последней инстанции, гармонично дополняет культурный досуг под три аккорда. Легитимизация блатняка на самом эстетском канале — жест символический. Круг замкнулся. Можно все, ничего не стыдно.
Телевидение вот уже который месяц функционирует исключительно в формате истерики. Дурная бесконечность длится и длится: на внешнем фронте сражаются с Украиной, на внутреннем — с «пятой колонной». Как бы ни назывался новый проект, хоть «Список Норкина», хоть «Анатомия дня», хоть «Время покажет», он органично вписывается в означенный формат. И даже если вы решите поздним вечером посмотреть на десерт передачу с игривым посылом «Мужское достоинство», то с удивлением обнаружите там политизированного ведущего Джона Уоррена. Основное мужское достоинство истинного британца — умение громить Европу и Америку с ниагарским напором Проханова.
Формат нуждается в свежих персонажах, и они не заставляют себя ждать. Поскольку поворотов сюжета в украинской теме не так уж много, на помощь ведущим приходят психиатры. Особенно эффективна Диана Генварская, врач высшей квалификации. Она научно объяснит кардинальное: нынешняя агрессивность братского народа связана с теми душевными массовыми заболеваниями, которые навела на них Америка. Похоже, Америка и на российский народ кое-что успела навести. В последние дни в связи с «Маршем мира» «ящик» увлечен актуальнейшим занятием — расфасовывает электорат на патриотов и предателей. Владимир Соловьев (он теперь каждый вечер с нами) охотно делится собственной статистикой. 95 процентов его поклонников назвали участников «Марша…» предателями.
В отечественной истории не раз и не два разжигалась ненависть в обществе к несогласным с любой генеральной линией. Феномен русской интеллигенции еще со времен «Вех» вызывал двойственное отношение к себе. Но, пожалуй, впервые травля проходит так массово, грубо, цинично, без публичного обсуждения идей и противоречий. Врагом назначен целый мыслящий образованный класс, который коллективно и ежедневно с помощью ТВ отторгают, отчуждают от страны. Представителям этого класса противопоставляются правильные творцы типа Лимонова и Прилепина, новые герои экрана. И если Лимонов со своим предсказуемым большевизмом воспринимается как отработанный пар, то Прилепина наверняка ждет большое телевизионное будущее. Он теперь — главное украшение одиознейшего «Специального корреспондента», осененного именем Мамонтова. (Кстати, основоположник отчего-то заменен на Евгения Попова.) Прилепин в своих включениях из Новороссии восторженно шаманит не хуже Мамонтова—Попова. Ему удалось увидеть на лицах ополченцев печать «радости и благодати. Люди занимаются главным делом, ради которого они живут».
Однако основная миссия неистового Захара — «Сортировка и отбраковка интеллигенции» (так называется его программная статья). Она находит живой отклик в сердцах телевизионных мэтров разного таланта и достоинства. Особенно увлечен этим Константин Семин, автор-исполнитель программы «Агитпроп». За долгие годы работы в кадре он так и не обучился азам мастерства — незаметно считывать текст с телесуфлера. Зато Семин всегда готов с невыразимым презрением и пафосом рассуждать о маргинальной публике — обслуге олигархов. К ней он причисляет в первую очередь Леонида Парфенова, «бывшего парфюмерного телеведущего». Как водится, нигде никаких доказательств — только голые эмоции.
Дихотомия «патриот-предатель» очень удобна для нынешнего ТВ. Она позволяет наводнить эфир патриотами и не пускать туда предателей. Тут один, правда, завелся у Соловьева. Владимир Рыжков, надо отдать ему должное, в отведенные ему несколько секунд с честью отдувался за весь «Марш…», который Сергей Марков маркировал как начало государственного переворота. В следующий раз точно не позовут. Отдельно взятый предатель не имеет права выглядеть умнее и достойнее целого спецназа патриотов.
В стане патриотов тоже всякое-разное случается. Кургинян читает в кадре «великого Бродского», вследствие чего поэт предстает едва ли не участником кургиняновского движения «Суть времени». Иосиф Пригожин, еще один любимец экрана, обогатил мой лексический запас выражением «жертва патриотизма». Такой жертвой, по его мнению, стала любимая жена Валерия, которая подпадает под латвийские санкции. Владимир Бортко представляет умеренное крыло профессиональных любителей Родины. Хоть и нехотя, но он признает: «Да, Лермонтов действительно написал: «Прощай, немытая Россия». Но мы должны сделать все, чтобы ее умыть».
Так что за работу, товарищи! Умоем Россию в рекордные сроки под три веселых аккорда!
